Ведьмы из Варбойс. Хроники судебного процесса

Кроме всего прочего Кромвель был маршалом Хантингдона, то есть главным призывным инспектором, формально военным предводителем местного ополчения, милиции. Он отвечал за комплектование, обмундирование и доставку воинских подразделений в случае объявления мобилизации. Впервые он выполнял эти функции в 1580 г., а потом отвечал за них вплоть до 1601 г. В 1588 г., во время подготовки к испанскому нападению, он выставил контингент из тридцати всадников – больше, чем кто-либо в Хантингдоне. Испанскую непобедимую армаду разметало штормом, и десанта не случилось, а потом ополчение было распущено, но военные силы требовались для операций на континенте и позднее. Эта роль позволяла своему исполнителю неизменно подчеркивать приверженность и необходимость короне.

Принадлежавший к новому поколению элиты, сэр Генри был очень внимателен в вопросах чести и не позволял ставить под сомнение свою репутацию. Амбиции он неоднократно отстаивал в суде, в частности, в отношениях с местными горожанами, которые покушались на его право охоты. Длившийся с 1570-х гг. конфликт из-за охоты в Мачвуд (Muchwood), где жители Рамси ставили кроличьи садки, в 1585 г. привел к рассмотрению иска в Звездной палате[124].

Сэр Генри повсеместно и бескомпромиссно отстаивал свои аристократические привилегии. В 1575 г. у него случился конфликт с жителями Варбойс, который рассматривался Выездным судом в Хантингдоне. Проблема, судя по всему, была того же характера, что в жалобе 1601 г. группы арендаторов из Варбойс, которые утверждали, что феодал пытается поднять обычный уровень вступительных взносов, «грубо нарушая древние традиции этой вотчины»[125]. Дед Генри Кромвеля в начале XVI в. держал трактир в Путни около Уимблдона, что уже в конце того века казалось сомнительным преданием. Внук Генри Кромвеля – Оливер – в 1649–1658 г. будет лордом-протектором Англии, заменит собой короля и даже попытается утвердить у власти свою династию. История этой семьи вполне отражает динамичные перемены в английском обществе начала Нового времени, включающие и религиозную реформу, и социальные трансгрессии, и политический дрифт.

Первый раз сэр Генри был женат на Джоан Уоррен (Warren), дочери сэра Ральфа Уоррена, лондонского мэра. Она умерла 12 октября 1584 г., родив ему одиннадцать детей. Похоронена в Хантингдоне у церкви Всех Святых. Отцом лорда-протектора станет их младший сын Роберт.

Второй раз владетель Хинчинбрука взял в супруги Сюзан Уикс (Weekes), о происхождении которой точных сведений не сохранилось[126]. Этот брак, кажется, был бездетным и продлился совсем недолго. В приходской книге церкви Всех Святых в Хантингдоне захоронение леди Сюзан Кромвель отмечено 12 июля 1592 г..[127] Именно за эту смерть поплатилась семья Сэмуэл, явив своей судьбой отражение классового невроза в дикости суеверий. «Властный, каким был Генри Кромвель, он мог все еще думать, что обиженные обычные арендаторы были способны навредить его фамилии, и эта психологическая уязвимость перекрывала расширявшуюся пропасть между джентри и социально низшими – иное все еще сохранявшееся напоминание о стойкости и чувствительности запутанной сети социальной взаимозависимости», – писали американские исследователи Анна и Эдвин ДеВиндт[128].

Судя по всему, до своей смерти 24 января 1603 г. Генри Кромвель успел жениться еще раз.

Его личное участие в колдовском процессе не отмечено, но имя «верховного господина» этих земель в книге упоминается многократно. Френсис Кромвель, брат сэра Генри, присутствовал при допросе Элис Сэмуэл 29 декабря 1592 г., хотя тогда еще о порче высокородной леди речь не шла. Потом Джоан «в припадке» заявила, что Агнес Сэмуэл «будет повешена на сессии Выездного суда вместе со своей матерью, и сэр Генри Кромвель позаботится об этом». А 29 марта 1593 г. она же устроила истерику в присутствии одного из сыновей сэра Генри, тоже Генри, и при нем были зачитаны заклинания с упоминанием гибели от колдовства госпожи Кромвель. Ссылка на главный авторитет в графстве укрепляла позиции обвинения и делала наказание неотвратимым. Но также повышала риски последствий для клана Трокмортонов-Пикерингов. Пятно подозрений в произволе могло упасть не только на них, но и на влиятельную особу, которая, возможно, вовсе не собиралась быть к этому причастной. Добившись скорого и строгого судилища, «свидетели колдовства» вынуждены были потом активно оправдываться и доказывать свою правоту, публикуя материалы следствия. Ведь казнили Сэмуэлов не за мучения мелкопоместных девочек-дворянок, а за смерть леди Кромвель. Впрочем, Трокмортоны тоже были не плебеи.

* * *