Ведьмы поместья Муншайн

Видя, как мучается Урсула, Квини стала и сама перебирать в уме самые обыденные магические действия, к которым все они прибегали ежедневно – зажечь огонь, например, или открыть окно, или отправить по воздуху блюдо с фруктами или хлебом во время трапезы, или достать книгу с последней полки, вытереть пролитое молоко или починить вазу, поддавшуюся гравитации.

На ум сразу приходит бесконечное количество магических действий Иезавель, отвары Айви, колдовство Табиты или заговоры Урсулы. И хотя Квини меньше всех полагалась на колдовство, только за последний час в своей лаборатории ей пришлось не раз повелевать инструментами и чертежами, затягивать эластичные ремни под корпусом Дергауса, а потом прибираться после работы – и все это с помощью магии.

Но на ум не приходило ни единого примера, когда Руби пользовалась бы волшебством в каждодневной жизни или даже во время ритуалов.

– Нет, погодите… – Урсула растерянно качает головой. – И все же я уверена… – Но, увы – она приходит к тому же выводу, что и Квини.

Видя ужас в глазах Урсулы, Руби обходит диван и берет подругу за руки.

– Не вспомнила, и не надо. Стоит ли убиваться по этому поводу. – Она оборачивается к остальным ошеломленным сестрам: – Пожалуйста, не расстраивайтесь. Я здорово поднаторела, держа вас в неведении. – Она смотрит на Урсулу. – У каждой из нас свой собственный ресурс, и свой я трачу на метаморфозы, не оставляя ничего. Таков был мой выбор.

Квини и в голову не приходило, что их колдовские чары могут иметь какие-то ограничения. Ведь их дар всегда был прямо здесь, на кончиках пальцев. Да, случались неприятные моменты, когда они с чем-то не справлялись в полную мощь. Но Квини всегда знала, что по венам ее бежит колдовская кровь, чувствовала это характерное потрескивание в воздухе. Магия никогда не затихала в ней, и даже странно представить, что когда-то она иссякнет.

– Но разве ты не будешь скучать по своим превращениям? – спрашивает Урсула.

– Может, и так, – соглашается Руби. – Но это всего лишь небольшая шалость, забава, фокус, которыми я вас развлекала, когда мы были моложе. – Она грустно улыбается, и сестры тоже улыбаются, вспоминая лучшие времена, когда все в этой жизни казалось проще. – Но я больше не хочу быть кем-то другим.

– А нельзя как-нибудь передать тебе наши магические силы? – спрашивает Урсула и поворачивается к Квини: – У нас ведь имеется излишек, нам столько не надо каждый день, и мы могли бы поделиться с Руби. В гримуаре не найдется подходящего заклинания? Или, может быть, ты придумаешь какое-нибудь устройство?

Квини призадумалась, но Руби оборвала ее размышления словами:

– Нет, Урсула, я отказываюсь заимствовать ваши силы. – Грустно покачав головой, она отпускает руки Урсулы. – Это в ящик можно бросить милостыню, а я – живой человек.

– Но ведь…

– Вот скажи, разве ты меня разлюбишь, если я вдруг перестану быть ведьмой? – На глазах у Руби выступили слезы. – Неужели такое возможно?

– Конечно же нет!

– Тогда зачем навязывать мне то, что мне совершенно не подходит?

Урсула разевает рот как рыба, не в силах придумать хоть какой-то ответ.

– Я точно знаю, чего хочу, – твердо и спокойно говорит Руби. – И я это сделаю, даже если вы откажетесь мне помочь. – Она издает протяжный вздох. – Ты вовсе не обязана участвовать в моих планах, Урсула, но я все решила для себя, и тебе придется относиться к этому с должным уваже– нием.

Квини встает с места и направляется к сестрам, к ней присоединяются Тэбби и Айви с Иезавель. И вот так они стоят все вместе – Руби с Урсулой посередине, а вокруг них остальные. А потом и Руби с Урсулой становятся в общий круг, и все стоят в обнимку, тронутые торжественностью момента.

– Обещайте, что не перестанете любить меня, даже если я уже не буду ведьмой, – говорит Руби со слезами на глазах.

– Мы всегда будем любить тебя, – клянется Квини.

39

Тридцать три года назад. Утро в день ограбления

Через два дня после праздника в честь Табиты ведьмы поместья Муншайн, стоило забрезжить рассвету, собрались на кухне. Целый день они приходили в себя, в воскресенье убирались, но до сих пор в доме повсюду остаются следы недавнего веселья. Между половицами мерцают блестки конфетти, на полу в углах застыли лужицы свечного воска, а на разделочном столе осталось множество тарелок с угощением и бутылок с недопитым вином.

Все потребовали провести традиционное гадание, уповая на то, что коллективная энергия принесет удачу. Урсула приготовила карты и хрустальный шар, чайник уже закипал, чтобы начать с гадания по чайным листьям.

Для этого Айви принесла специальный сбор, выращенный в оранжерее. Урсула попросила Руби выбрать чашку по своему вкусу, потом травы заварили кипятком, немного обождали. Когда чай остыл, Руби выпила его, оставив на дне совсем немного, и Урсула приступила к ритуалу кружения. Затем она перевернула чашку, опустив ее на блюдце, вернула чашку в исходное положение и начала изучать расположение листьев на стенках чашки.

– Хм, – бормочет она.

– Что? – спрашивает Квини.

– Ну, что там? – вскрикивает Руби.