Ведун

В ближайших от нашего с Егоровной жилья окрестностях было несколько типов лесов: дубовые и липовые рощи, березняк вперемешку с осиной, густой темный ельник и светлые боры на возвышенных местах. Последние преобладают. Само название уездного города Боровеск, собственно, и говорит о наличие в этих местах крупных массивов боровых лесов. Именно там произрастает, пожалуй, самый ценимый в России гриб, именуемый боровиком. В этом году, по словам ребят первая волна именно боровых белых немного припозднилась, первые пошли только к концу июля. Вообще-то в здешних лесах много других грибов, но наиболее ценимы, как я уже упоминал, боровики и рыжики.

— Ты, Андрюха, грыб не режь под корень, коль на базар повезешь, замаешься продавать, — по дороге к лесу инструктировал меня Глист. — Боровой нужно аккуратно выкручивать из земли, чтобы шляпу не сорвало, потом слегка очистить от земли. Если червивый, его сразу видать — ножка мягкая, шляпка снизу в дырочках. Мы такие не берем и такой никто не купит. Большие тоже не бери, бо городским ндравица грыб мелкий складный красивый. Нонече слыхал на базаре кучка за четвертак идет.

— А в кучке сколько грибов? — поинтересовался я

— По-разному, — Василий задумчиво почесал затылок, — но меньше двух с половинкой фунтов предлагать не стоит. Тут еще как представить кучку покупателю, чтоб солиднее выглядело, я те опосля покажу, когда наберем. Да, еще чтоб лесного сору на шляпах и ножках не было, ну и слизняков. Был со мной случай в прошлом годе, или в позапрошлом, берет одна дамочка из блаародных грыб в свою белую ручку, а тут, откуда ни возьмись, слизняк, да прямо в ёйную ладошку. Визгу было, ажно на весь рынок, барышня едва не в омморок, грыб сронила, шляпка отвалилась. Смехота, да и только. Жаль хороший боровик спортила, пришлось цыганенку какому-то отдать, зато поржали всласть, душу отвели.

— Да, смеху тогда было, — подтвердил один из близнецов по имени Степан. — Токо ты сначала перебздел, Глист, когда та тетка пообещала позвать полицейских. Доброй оказалась, не позвала. А дочка у ей была во! — парень показал сжатый кулак с оттопыренным большим пальцем. — Вся такая беленькая, чистая, в платьице розовом, не то что наши Марфушки.

При упоминании о какой-то симпатичной горожанке, дальнейший разговор, что в общем-то вполне естественно, сместился в сторону женского пола. Я слушал с интересом, как эта банда два дня назад подсматривала из тростниковых зарослей за купающимися девчонками и бабами. В результате столь рискованной авантюры они были замечены и биты всем, что попалось под руку разгневанным фуриям. Хорошо, что плена удалось избежать, но от пущенных женскими ручками камней и кусков плавника всем им прилетело знатно. Насчет понесенного ущерба ребята особо не парились, ну прилетело и прилетело — в другой раз умнее будут. А вот о физических достоинствах и недостатках разных Евфросиний, Глафир, Авдотий и прочих селянок сказано было много. Промелькнули также имена Прасковьи Тихой, и прочих героинь вчерашнего марлезонского кордебалета. Однако, по общему мнению, самые достойные формы имеет некая Валентина Дымова, дочка местного кулака, отделившегося лет десять назад от сельской общины и поднявшегося «на оголтелом мироедстве». Откуда только этим не очень образованным парням такие слова ведомы? Впрочем, при всей справедливой ненависти к мироедам и прочим эксплуататорам трудового народа, каждый из моих дружков был бы не прочь по достижении совершеннолетия, жениться на Валюше и, забрав свой пай из «опчественного пользования», влиться в работящий коллектив семейства Дымовых.

Нелогичность их суждений меня здорово повеселила. Решил подлить немного масла в огонь:

— Ну хорошо, кто-то из вас оженится на дочке Дымова, заберет пай из крестьянской общины, начнет богатеть под крылышком тестя, давать денежки соседям в рост. Выходит, сам станет мироедом-эксплуататором.

После этих моих слов Костя гневно посмотрел на меня и в запале выдал:

— Ты, барчук, говори, да не заговаривайся! Чтобы я или кто-то из моих друзей начали давать своим же людям денежки в рост. Не бывать такому!

— А если попросят, неужто откажешь или дашь беспроцентную ссуду? — не скрывая издевки в голосе сказал я.

На что ребята почесали головы в разных местах и призадумались. Через какое-то время Глист, как самый расторопный выдал:

— Да ну её, Вальку эту вместе со всеми Дымовыми! Сиськи и жопа на загляденье, а мозгов в башке кот наплакал.

Толпа дружно поддержала «мудрую мыслю» товарища. Похоже, юношеский максимализм и ненависть к эксплуататорам перебороли желание стать мироедами. Ладно, посмотрим, как они заговорят годика через два-три, когда настанет пора женихаться и подыскивать себе вторую половинку. Вот тогда за эту самую Валентину и развернется самое настоящее побоище сельского масштаба и нет гарантии, что после этого парни по-прежнему останутся друзьями не разлей вода.