Ведун

— Скажи, брат, чего тебе не хватало в этой жизни? Почему ты бездарь от рождения решил, что лучше меня справишься с управлением столь огромным государством? Тебе же отлично известно, что после трагической гибели отца и матушки я занял трон не только по праву первородства. Да будь ты более умным, более одаренным, я бы ни мгновения не колебался и безропотно уступил тебе свое место на троне. Но ты же с самого детства был лентяем, не желавшим как следует постигать науки, а когда выяснилось, что твой дар незначителен, и вовсе опустил руки. Кроме охоты и пьянок в компании таких же, как и ты оболтусов тебя более ничего не интересовало. Согласен, в нашем роду бывало и так, что кто-то из обделенных властью наследников пытался устроить дворцовый переворот. Успешно или безуспешно — всяко бывало. Однако история не знает примеров, чтобы на трон метил столь слабый человек, как ты Костя. Ну ответь мне на милость, для чего тебе это понадобилось? Какими моими, с твоей точки зрения, неправильными действиями объясняется твое желание взять в руки кормило государственной власти? Да если бы у меня был брат умнее, талантливее меня, я бы ничтоже сумняшеся уступил ему бремя власти. К великому моему сожалению, у меня нет такой возможности. Более того, как выяснилось, я еще должен защищать эту самую нелюбимую мной власть от таких дураков как ты, а также откровенных предателей, подвигнувших тебя на прямую измену.

— Я не предатель! — громко выкрикнул Константин, затем продолжил более ровным тоном: — Это ты подрываешь наш союз с Англией своими экспансионистскими устремлениями в Туркестане, Америке и в Китае. Тысячи русских солдат положили свои жизни на алтарь порочной политики этого бесконтрольного расширения наших границ. Назови хотя бы пять лет, чтобы Россия не вела с кем-то войну?! Народ устал тянуть бремя этой бесконечной бойни. Да, я не столь умен и образован как ты, брат, у меня нет сильного магического Дара, но я намного ближе к простому русскому мужику и лучше тебя понимаю, чего хочет, а чего не хочет простой российский обыватель.

На эти слова царь лишь весело рассмеялся. Успокоившись, он посмотрел на раскрасневшегося от осознания собственной правоты брата с откровенной жалостью.

— Эко, Костя, тебе запудрили мозги твои благодетели с Туманного Альбиона. Денег дали, руками наймитов провели всю подготовку к перевороту. В случае успеха, тебе осталось лишь въехать в Кремль на белом коне и, объявив себя спасителем Державы Русской, начать выдавать один за одним мудрые указы, написанные людьми, находящимися за многие тысячи верст отсюда.

— И вовсе не так! — возмущенно возопил опальный принц. — Управление государством частично перешло бы к избранному народом парламенту. Самодержавная политика должны быть ограничена конституцией.

— То есть ты хочешь, чтобы, как в Англии, управление государством взяли в свои жадные лапы богатое купечество и промышленники? — Нахмурил брови царь. — А тебе известно, брат, что во всей Британской империи богато и счастливо живут только обитатели всего лишь одного острова, именуемого Англия, да и то не все. Тебе, ведь, как потенциальному Императору Всея Руси должно быть ведомо то, на чем зиждется благосостояние этой кучки опившихся крови несчастных индусов, африканских негров, американских и австралийских аборигенов. Ты дурак, если считаешь англичан великими гуманистами и просветителями. Они вселенское зло, жадное неразборчивое в средствах ЗЛО. Да, какое-то время наши экспансионистские интересы не пересекались, и между нашими государствами даже военный союз был заключен. Но вспомни, пришли нам на помощь твои английские друзья, когда шведский Карл, нарушив Вечный Мир, попытался оттяпать у нас Финляндию и часть прибалтийских территорий? А еще вспомни… — Царь осекся, махнул рукой и с горечью в голосе сказал: — Да что я тут распинаюсь перед необразованным простофилей с замороченными откровенными врагами нашего государства мозгами, возомнившим себя Гаем Юлием Цезарем. Уж лучше бы ты, Костя, продолжал свои пьянки-гулянки и бесконечные скачки по крестьянским полям. Оно хоть и разорительно для казны и репутационный ущерб династии Бельских наносит, но без откровенного предательства. Теперь будь готов ответить за свою несусветную глупость по полной.

До сознания опального князя наконец начало доходить, в какой ситуации он оказался, то есть влип по полной. Однако, обладая ограниченным умом, и гипертрофированным самомнением, он всё еще продолжал надеяться, что возможность вывернуться с сохранением прежних привилегий родного брата царя у него все-таки имеется.

— Что со мной будет? — спросил он, особо не интересуясь ответом, ну не казнят же его и не закуют в кандалы — не по-родственному это.

Однако, после того, как он увидел нечеловеческий оскал на лице брата, страх ледяными щупальцами начал проникать в его душу.