Ведуньи из Житковой

Может, он вылупился где-то внутри дома, может, его принес туда Якубек, кто знает, а может, он действительно целые годы жил в стене их хибары, как утверждала Сурмена. И да, не исключено, что он был совершенно безвреден. Но она видела лишь длинное и тонкое змеиное тело, которое обвивалось вокруг ручек Якубека. И непонимающие глаза брата, который неловко вертел гадину, перебрасывал с руки на руку и радовался, когда она делала резкие выпады в его сторону либо извивалась, желая высвободиться из пальцев мучителя.

Кто бы в такой момент не поддался панике? Особенно если учесть, что подобной змеи с чешуйчатой, отливающей серым кожей Дора в их Копанице никогда не видывала!

Она быстро схватила ее, Якубек успел только охнуть в ужасе, и змеиная голова хрустнула под подметкой ее ботинка.

А потом его крик.

С ним ничего не случилось. Лишь испуг и потом гнев, который он направил на нее. В то время она еще могла удержать его; сплетя руки, они плясали по змеиному телу, превратившемуся уже в пятнавшее каменный пол кровавое месиво.

На их крик прибежала Сурмена. Ей и раньше доводилось разнимать их, но в этот раз она побледнела и, в приступе неожиданной слабости, оперлась рукой о стену.

— Ты убила белую змейку?

Белую змейку? Она раздавила гадину, которую Якубек приволок бог знает откуда, раздавила тварь, о которой и понятия не имела, что это такое. Да, она убила белую змею.

— Да защитит нас теперь Господь Бог, — сказала Сурмена и сползла по стене на деревянную скамью.

Дора застыла в растерянности; Якубек, перепуганный непривычным поведением Сурмены, отполз за угол дома. Лишь очень нескоро, после настойчивых просьб Доры объяснить случившееся, Сурмена проговорила:

— Там, где убивают белую змейку, защитницу домашнего очага, случается ужасное несчастье!

Ничего хуже она сказать не могла. Эти слова всколыхнули внутри Доры нечто такое, что постепенно нарастало в ней последние месяцы, недели, дни. Нежелание придерживаться всех тех бессмысленных правил, которые опутывали Сурмену и обитателей житковских холмов.

Очередная дурная примета? Еще одна глупость, из-за которой они трясутся, как, к примеру, тогда, когда из леса доносится уханье филина и надо немедля перекреститься, чтобы некрестъ не уволок в могилу?

Сколько же тут всего, чего они должны остерегаться, сколько всех этих грозных опасностей, может, хватит уже?! А теперь еще и страх перед мертвой змеей!

Дора отказывалась признавать эти смешные суеверия, как Сурмена и ей подобные, которые все еще не понимают, что на дворе давно уже новый век. Двадцатый. В котором не-крести не бродят больше по горам, визгуны не сбивают с пути, а черные кошки не приносят несчастье.

Они уже как-то раз повздорили из-за этого, и с тех пор стало ясно, что их дороги расходятся.

Ссора с Сурменой произошла незадолго до того дня. Избавиться от оставшегося после нее осадка у Доры никак не получалось, и время от времени он давал знать о себе — вместе с чувством беспомощности перед судьбой, их постигшей. Всех их — ее, Якубека и Сурмену.

Размолвки всегда случались из-за того, что она приносила с собой из школы. Вот и тогда она вернулась оттуда, вся набитая злостью, которая копилась в ней уже давно, но сегодня выбралась наружу, залив всех — одноклассников, новую учительницу — и в конце концов забрызгав собой Сурмену, во всем, собственно, и виноватую. Это из-за нее они были другими. Это из-за нее о них судачили как о чудаках, которые, когда страдают от болезни, вместо медицинского центра обращаются к Богу и надеются, что молитвы обязательно помогут. Это из-за Сурмены они копаются в земле, ковыряются в травках и готовят из них отвары, словно живут сто лет назад.

— И не только для себя, но и для других несчастных людей, которых они баламутят своей глупой и отжившей верой и тем самым мешают их выздоровлению, что совершенно непростительно! — брезгливо отчитывала ее новая учительница с пучком высоко, на макушку, зачесанных волос и в модных очках, сужающихся по бокам в острые стрелочки. Чтобы подчеркнуть свои слова, она выхватила из сумочки пузырек с лекарством и долго потом трясла им перед ней, Дорой, рассказывая о достижениях современной медицины. Как будто никто не знал, как будто сама Дора не знала, что с болезнями и болями люди ходят по средам в медцентр в Грозенков, куда регулярно приезжает врач из Угерского Брода, а со сломанными костями ездят в больницу в Градиште, а вовсе не к костоправке в какую-то лачугу в Бедовой.

Но что же Доре оставалось делать, если Сурмена по-прежнему настаивала, чтобы после школы она шла на остановку и высматривала там тех, кто ищет ведунью. И хотя Дора этого чем дальше, тем больше стыдилась, она все равно отводила таких людей на житков-ский холм; их, кстати, бывало немало, они приходили даже в среду, когда спокойно могли бы попасть на прием к врачу в медицинском центре.