Читаем Век полностью

Миллисент Чапин, девушка Дрю, которую журнал «Вог» назвал «одной из самых элегантных молодых женщин высшего света», была в белом платье до колен, отделанном бисером молочного цвета и блестками. Дрю, ровеснику века, было двадцать пять лет, но в этом праздничном угаре столетия джаза казалось, что всей Америке всего лишь двадцать пять. Дрю, который окончил Гарвардский университет три года назад и работал младшим администратором в «Декстер-банке», был достаточно опытен, чтобы относиться с недоверием к различным схемам быстрого обогащения, особенно если они исходили от Сонни ван Клифа. Но сегодня Дрю было скучно, и он жаждал крови. Кроме того, он всегда был готов слушать кого угодно.

— Что на этот раз? Недвижимость во Флориде? — спросил он, закуривая «Честерфильд».

Сонни, придурковатый рыжеволосый парень, затряс головой:

— Господи, Дрю, надеюсь, ты не думаешь, что я такой дурак?

— Как раз думаю. Я не забыл ту отправку писем по цепочке, в которую ты втянул меня в Гарварде. Это стоило мне пятидесяти баксов и двухмесячного отстранения от занятий.

— Может, вы замолчите? — спросила Милли Чапин. — Я не слышу музыки.

— Да, заткнись, Сонни, — поддакнул Дрю.

Сонни наклонился к нему и понизил голос, чтобы девушки не слышали их:

— Ты слыхал о Серже Виттгенштайне?

На Дрю этот вопрос, казалось, произвел впечатление.

— Игрок в карты? Конечно, слыхал.

— Он создает фонд в акционерной компании «Америкэн хотел». Собирается возглавить его и сорвать приличный куш. Дело верное. Он продает акции по пятьдесят тысяч за штуку. Если тебе интересно, я могу представить тебя ему.

— А где это, черт побери, ты встретился с Сержем Виттгенштайном?

— В клубе «Хотча». Он там бывает практически каждый вечер, играет в покер в задней комнате. Игрок он паршивый — я на днях выиграл у него двести баксов.

— А тебе что в этом деле светит?

— Два процента с каждого привлеченного мной инвестора.

— Приличные деньги. Поэтому ты стараешься втравить в это своего старого соседа по комнате? Ну спасибо, Сонни. Ты — настоящий друг. В следующий раз, когда мне захочется, чтобы мне перерезали горло, я обязательно позвоню тебе.

— Послушай, Дрю. Виттгенштайн — шустрый малый, но, согласись, он дьявольски умен и сделал миллионы на Уолл-стрит. Что плохого в том, что ты просто встретишься с ним?

Дрю выдохнул колечко дыма, которое лениво поплыло в голубом сиянии прожектора, направленного на Принсесс Вайкена. Он был высок, по-атлетически подтянут, смазлив, черные волосы с пробором посередине блестели от бриолина. На нем был обтягивающий смокинг, сшитый у братьев Брукс, его булавки и запонки были приобретены у фирмы «Блэк, Старр и Фрост». Дрю выглядел как молодой самоуверенный уоллстритовец, он это знал и упивался этим. А молодые самоуверенные уоллстритовцы не имеют привычки уклоняться от встреч с типами наподобие Сержа Виттгенштайна.

— Я увижусь с ним, — наконец сказал Дрю. — Черт побери, у меня просто слабость к мошенникам!

— Серж Виттгенштайн — не мошенник.

— Кто бы говорил!


— Если Сонни получит приличную работу, ему не надо будет все время суетиться, — сказала Милли, глядя в зеркальце компактной пудры. «Милли всегда смотрится на себя, — подумал Дрю, — в ресторанах, кино, театре или, как сейчас, под светофором». Они ждали, когда красный свет сменится зеленым. Дрю вез ее домой в Саттон-плейс в своем спортивном «мерседес-бенце» песочного цвета.

— Сонни — болван! — бросил Дрю.

— Мне понравилось в клубе. Ты меня возьмешь туда еще раз?

Вместо ответа Дрю нажал на газ, и машина рванула через перекресток. Милли удивилась его плохому настроению, потом в последний раз глянула на свое отражение, проверив тени над левым веком. Все говорили, что эта двадцатитрехлетняя стройная блондинка — сногсшибательная красотка, но Милли предпочитала лишний раз убедиться в этом самой.

Через десять минут Дрю остановил машину перед домом ее родителей в Саттон-плейс. Отец Милли был одним из известнейших нью-йоркских хирургов.

— Если хочешь, зайдем к нам, выпьем, — предложила она.

— Нет, спасибо. Я еду в деловой центр.

Он вылез, обежал машину и открыл дверцу для нее. Стояла теплая апрельская ночь, на Милли была легкая накидка.

— Ну, зайди хоть на несколько минут, — настойчиво повторила она.

— А зачем? Мы пообнимаемся немного, а потом ты скажешь, что тебе надо ложиться спать. У меня есть дела поинтереснее этого.

Она была уязвлена его холодной дерзостью.

— С тобой так хорошо, Дрю. Ты такой романтичный. Вальсы Штрауса, свечи, произведения искусства.

— Если тебе нужны вальсы Штрауса, поезжай в Карнеги-холл. Пошли, я провожу тебя до двери.

Он хотел взять ее за руку, однако она оттолкнула его:

— Чего ты ждешь от меня? Я не могу спать с тобой!

Дрю пожал плечами:

— Ладно, оставайся девственной весталкой. Увидимся как-нибудь в городе, Милли.

Он сел в машину.

— Иди к черту! — в ярости вскричала она. — Самодовольный ублюдок!

— С тобой было очень приятно, Милли. Может быть, Сонни ван Клиф возьмет тебя с собой в следующий раз.

Он рванул свой «мерседес», окутав Милли облаком выхлопных газов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное / Биографии и Мемуары