Век Екатерины Великой

Дашкова, уплетая стерлядь, еще раз бросила на них оценивающий взгляд.

– Что правда, то правда. Мой муж сказывает – возле них всегда царит оживление, дым коромыслом, попойка, молодецкий кулачный бой, дуэли. Щека-то у Алексея – результат одной из них. Он, Алексей, мне весьма симпатичен!

– Я всегда полагала, что вы любите токмо своего мужа.

– Так оно и есть. Именно супруг мой и сказывает, будто Алексей Орлов шибко умен, а я, как умная женщина, не могу не ценить подобных мужчин. – Княгиня положила в рот кусок пирога. Прожевав, продолжила: – И в силе ему равных нет. Представьте – он яблоко легко двумя пальцами может раздавить, быку одним махом голову снимает палашом и много еще чего умеет. Так полагаю, что сила ума его не уступает силе телесной.

Екатерина восхитилась:

– Вот так богатырь! Но по мне и другой брат не хуже, тем паче, – хитро завела Екатерина разговор о предмете своей страсти, – что в придачу весьма пригож. Полагаю, во всем царстве не найдется человека красивее Григория Орлова.

– Григорий-то? Приятен, сие правда. Однако ужели красивые моего Михаила? – удивилась Дашкова.

Екатерина пожала плечами, подумав сама себе: «Гриша мой – краше, а ростом так и гораздо выше».

Екатерина Романовна увлеченно продолжала рассуждать:

– По всему видно, Григорий Орлов добряк, не то, что Алексей. Но безрассуден, забияка. До сих пор не отказался от ребяческих замашек. А вот Алексей… Ему бы хорошую государственную должность – весьма бы много пользы отечеству принес. Мир мог бы перевернуть. Надо попросить императора за него. Разве он откажет мне? Все-таки приходится мне крестным отцом.

Великая княгиня слушала Дашкову с удивлением. Подруга высказывала вслух то, о чем она сама не раз думала.

– Да-а, – протянула задумчиво Екатерина. – Коль скоро вы так его характеризуете, похоже, он и в самом деле не лыком шит. Глядишь, в будущем обойдет всех братьев своих на государственной службе.

Дашкова, паки оглянувшись на Орловых, согласно кивнула:

– Обойдет. Многого добьется, помяните мое слово.

– Дай-то Бог! Такие люди всегда надобны государству. И Григорий, думаю, не отстанет от него.

Дашкова тут же парировала с неожиданным раздражением:

– Занят он: слишком запутался среди юбок! Да и понятно, как его оставят в покое, с его красотой-то?

Екатерина Романовна, естественно, не знала о связи Екатерины с Григорием. В их отношения были посвящены токмо два человека: гардеробмейстер Шкурин и камер-фрау Екатерина Шаргородская – не считая, конечно, братьев Орловых и Петра Пассека.

– Боже мой, Екатерина Романовна, ужели вы знаете нечто тайное о нем? Есть ли что-либо, что может ускользнуть от вашего острого глаза?

Дашкова, не замечая вдруг прорезавшейся в Екатерине пристрастности, мягко, но с укоризной посмотрела на нее, как на не ведающую всем известную истину, и сказала:

– А что там и знать? С кем именно нынче он – неизвестно мне. Но чуть более полугода назад, знаю точно, любился с княгиней Еленой Степановной Куракиной. Об том весь город говорил. А недавно я его видела – стоял рядом с Лопухиной, а дня два назад любезничал с Натальей Гагариной.

Императрица с лица сменилась. Про Куракину Екатерина слышала. Весь город удивлялся тогда, как Орлов Григорий обхаживал княгиню, не испугавшись ныне покойного Шувалова.

– С Татьяной Лопухиной и Натальей Гагариной? – голос Екатерины едва не дрогнул, но она взяла себя в руки и, наклонившись, принялась оправлять манжетку платья.

– Да, именно с ними. От меня действительно ничего не скроешь, – рассмеялась подруга, весело махнув рукой.

– Зачем же вам подобные новости?

– Не все же время сидеть, уткнувшись в книги. Не люблю скучать. Да и пригодиться может – вот заинтересовала же вас сия история.

– Григорий, оказывается, тот еще ловелас.

– Я и говорю, красавец, гигант, но не чета Алексею! Посмотрите, Ваше Величество, как наш богатырь ест – чинно и благородно, будто бы брезгливо даже. Рядом с ним Федор как с голодной губернии, кусок в рот и тут же быстро глотает. Видно, желудок у него луженый.

Екатерина с любопытством проследила за братьями. И в самом деле, ели они совершенно по-разному. Она взглянула на Григория. Тот весело разговаривал с соседом, не забывая время от времени отправить себе что-нибудь в рот и запить вином.

– Григорий Григорьевич, – отметила княгиня Дашкова, – ест как все нормальные мужчины, с ним, скорее всего, и за едой не соскучишься.

– Странно, Екатерина Романовна, – сказала императрица с легким сарказмом. – Я думала, вы и здесь у него найдете изъян.

Княгиня Екатерина Романовна подумала, что императрица пошутила, и громко рассмеялась.

Разговор о братьях Орловых задел императрицу. Так уж Григорий и хуже Алексея! Но императрица была вынуждена согласиться: про любовные похождения Алехана нигде она не слышала и слова. Екатерина подозревала, что младший брат Григория влюблен в нее. Возможно, оное и служило причиной того, что у него не имелось никаких серьезных связей. Зато у Григория слава сердцееда не утихала. Можно ли подобное терпеть, особливо теперь, когда она токмо родила ему сына?