Век Екатерины Великой

– Как сия Куракина все-таки красива, – завистливо проговорила русоволосая невестка Нарышкина.

– Да ну ее, – махнула пренебрежительно Сенявина, – зато она чья-то полюбовница. Чего хорошего? Лучше обратите внимание, – показала она глазами, – как грациозно танцует менуэт Марина Осиповна Закревская, фрейлина императрицы. Ах, хороша!

Все устремили свои глаза на хорошенькую фрейлину.

– Как хорошо на ней сидит платье, не правда ли? – обратилась к приятельницам Екатерина.

– Говорят, граф Горн в нее сильно влюблен.

– Он всегда влюблен в трех женщин сразу, – заметила с насмешкой Сенявина. – То он ухаживал за графиней Марией Романовной Воронцовой, то за Анной Алексеевной Хитрово, тоже фрейлиной Ея Императорского Величества, теперь вот за Закревской.

Приятельницы нашли, что Марина Осиповна танцует отменно и довольно мила собой. Она шла в паре со Львом Нарышкиным.

– Маменька собралась женить его на Анне Хитрово, – сообщила его сестра. – А влюблен он в Марию Воронцову.

– В старшую сестру фаворит-султанши Петра Федоровича? – удивленно переспросила Екатерина Алексеевна.

Великая княгиня до того не терпела всех Воронцовых, что решила – не бывать браку ненавистной Марии с прекрасным Левушкой. Поговорив с приятельницами, они решили учинить все, дабы он женился на племяннице Разумовских, миловидной и грациозной Марине Закревской. Дядя ее, граф Кирилл Разумовский, окромя того, был весьма любим оными двумя дамами и всегда бывал у них в доме.

К концу бала план был продуман окончательно.

Последними уходило семейство Апраксиных. Жена и дочь, распрощавшись, пошли к карете, а фельдмаршал задержался.

– Видимся сей год в последний раз, – говорил он с сожалением, – иду на войну с пруссаками. Ежели что, Петр Федорович и вы, Екатерина Алексеевна, не поминайте меня лихом.

– Да что вы, Степан Федорович, ей-Богу, каким лихом? Ждем вас с победой, – укорила его Великая княгиня.

– Не забывайте писать старику о вашем житье-бытье, – с грустью в голосе сказал граф в дверях и махнул на прощанье рукой.

На следующий же день семья Разумовских отправилась к матери Льва, и там все сложилось так удачно, что они сумели убедить ее согласиться оженить сына на Марине Закревской, хотя та собиралась сватать девицу Хитрово. Левушка Нарышкин вынужденно согласился на оное: хотя и любил он другую девицу, но та уже была помолвлена с графом Бутурлиным. Получив согласие матери Льва, фельдмаршал, наконец, поговорил с племянницей, и Марина, после недолгого раздумья, согласилась, полагая, что оная партия для нее весьма хороша. На другой день, в воскресенье, оба графа Разумовских просили у императрицы позволения на сей брак, кое она тотчас и дала. Грядущий брак Льва Нарышкина сдружил Екатерину еще крепче с графами Разумовскими, всегда желавшими ей добра. Самое же главное, Великая княгиня лишний раз преподнесла семейству Шуваловых знак своего особливого внимания.

* * *

Война, начавшись в 1754 году в колониальных владениях Англии и Франции в Канаде, перешла в Европу лишь через два года, когда в конце мая прусский король Фридрих II вторгся в Саксонию с армией в девяносто пять тысяч человек. Победоносный Фридрих разбил в двух сражениях саксонские и союзные им австрийские войска, заняв Силезию и часть Богемии. Россия не могла оставаться в стороне. К оному ее обязывали как союзные договоры с Францией и Австрией, так и реальная угроза ее владениям в Ливонии, Лифляндии, Лапландии и Эстландии.

В 1756 году армия Степана Апраксина была готова идти на помощь Австрии и Польше. В Риге находилась значительная часть артиллерии и другого оружия, из Москвы же везли 30 полевых гаубиц. Зимой следующего года Россия наконец вступила в войну. В мае семидесятитысячная русская армия под командованием фельдмаршала Апраксина двинулась к реке Неман, по коей проходила граница с Пруссией. Несмотря на промедление войск, Мемель взяли практически без боя. Лишь в конце лета была одержана первая действительно крупная победа: при деревне Гросс-Егерсдорф русские части разгромили корпус фельдмаршала Левальда. Россия праздновала успех. По указу императрицы колокольни московских церквей звонили в честь сего победного события несколько дней.