Век криминалистики

После полудня того же дня на Александерплац поступило сообщение, что обнаружены оставшиеся части тела Люси Берлин. Извозчик Шенкевиц нашел близ моста Зандкруг, около Парка инвалидов, между баржами какой-то подозрительный сверток. Это была правая нога убитой девочки, вместе с чулком и башмаком, завернутая в коричневую оберточную бумагу одного из берлинских магазинов. Вскоре прохожие у Шиффбауэрдамм обнаружили другой, полностью размокший сверток. Там была другая нога. Ванновски и Вен надеялись, что вот-вот из воды выловят и саму корзину или хотя бы ее фрагмент, но нет. Останки отвезли к профессору Штрассману, но они не помогли установить личность убийцы. Город снова нервничал, общественность подгоняла следствие, торопила комиссаров, те подстегивали полицейских уголовного розыска, но 17 июня закончилось, а корзину так и не нашли. Вот уже и 18 июня было на исходе, когда вдруг подмастерье пекаря по фамилии Алус и дворник Шмидт заявили, что 11 июня между 4 и 8 часами утра наблюдали в воде корзинку у Шлютерской пристани (рядом с вокзалом Фридрихштрассе) и у Кронпринцева моста, несколько сотен метров вниз по реке. Корзину медленно несло течением. Других сообщений не поступило. А Вен и Ванновски ждали подтверждения своей версии. Неужели Алус и Шмидт единственные видели корзину на реке? Да и видели ли? Может, придумали? Но комиссары все размышляли об этой корзине со следами крови. Судебному следователю Массману, на которого также давила общественность, уже надоело ждать непонятно чего: почему не поискать следы крови жертвы в квартире Либетрут, ведь если Бергер – убийца, то на месте преступления должны были остаться следы! Что, криминалисты уже обыскали жилье Йоханны? Это судебного следователя не удовлетворило. Массман заявил, что у уголовного розыска просто не хватает опыта в обнаружении следов крови, и поручил снова обследовать квартиру на предмет остатков крови единственному в Берлине химику, обладавшему определенным авторитетом в области исследования крови, – доктору Паулю Езериху.

Езерих, сын упаковщика мебели, начинал как химик в сфере продуктов питания, но со студенческих времен интересовался возможностями химии для расследования преступлений и изучал яды. Лет за двадцать до начала нового века доктор Езерих перешел к анализу различных следов и фиксировал их при помощи самодельных оптических приборов, в частности, микроскопа. Микрофотография – вот что позволило Езериху открыть полиции и юристам доступ в «мир мельчайших следов на месте преступления». Прежде это было невозможно. Доктор Пауль Езерих с гордостью мог заявить, что он – судебный химик, обладатель высшей награды в области судебно-криминалистической фотографии, награжден золотой медалью на всемирных выставках в Чикаго в 1893 г. и в Антверпене в 1894 г. Увлеченный ученый, которого мало что интересовало в жизни, кроме вкусной еды, игры на цитре и парусных яхт, грузный, усатый, самодостаточный и уверенный в себе, доктор Езерих достиг в изучении следов крови опыта и мастерства, невиданных для своего времени.

4

В то время когда Езерих появился на Аккерштрассе, исследования кровавых пятен и следов уже существовали и развивались.

Еще основатели судебной медицины и криминалистики середины XIX века искали и изобретали способы установить, является ли пятно на месте преступления или на одежде подозреваемого кровью или нет. Опыт подсказывал, что не всякое красноватое пятно следует считать кровью. Следы крови могут приобретать бурые, желтоватые, даже зеленоватые или серые оттенки, в зависимости от возраста пятен, воздействия внешних факторов – температуры воздуха, влажности, света. Поначалу пользовались сравнительными таблицами, в которые были внесены самые различные виды кровавых и не только кровавых пятен. Конечно, свою роль сыграло изобретение микроскопа. С его помощью выяснили, что кровь состоит из красных кровяных телец эритроцитов, белых лейкоцитов и плазмы, или сыворотки, и у каждого вида телец – своя форма, что легко определяется под микроскопом. Однако красные тельца эритроциты теряют форму, «сворачиваются» и склеиваются в аморфную массу, когда кровь высыхает. Растворить такой спекшийся след и установить, что это именно кровь, можно, как выяснилось, с помощью калийного щёлока или спирта. Если след был не слишком старым и не слишком маленьким, то эритроциты «откреплялись» от спекшейся массы. Но и в этом случае исследование не всегда давало четкий ответ.