Век Людовика XIV

«Доктрина была очень популярна», — сообщал Обри, и вскоре нашла горячих сторонников. Харрингтон собрал некоторых из них (включая Обри) в клуб «Рота» (1659), который агитировал за принятие парламентом его ротарианской республики. Он приписывал нынешний крах Содружества его неспособности конфисковать крупные поместья и перераспределить землю меньшими участками среди народа; эта неспособность оставила дворян по-прежнему могущественными, а народ — бедным и бесправным; исходя из принципа, что собственность диктует правительство, восстановление олигархической монархии было неизбежно, если парламент не примет «аграрный закон». «Но, — говорит Обри, — большая часть парламентариев совершенно ненавидела эту затею ротации путем голосования, ибо они были проклятыми тиранами и влюблены в свою власть»; 72 Они предпочитали отозвать Карла II. Поскольку Харрингтон продолжал пропагандировать свой план и после Реставрации, король заключил его в Тауэр по обвинению в заговоре (1661). Когда были предприняты попытки освободить его с помощью хабеас корпус, его перевезли в более тесное заключение на остров у Плимута. Там он впал в приступы безумия. Его освободили, но он так и не смог восстановить свое здоровье.

Его утопия была более практичной, чем большинство других, и многое из нее было реализовано. Возможно, его слабость заключается в предположении, что земля является единственной формой богатства. Харрингтон упоминал о силе денег в торговле и промышленности, но не предвидел их прихода к политической власти; возможно, он считал, что даже торговое и промышленное богатство в конечном итоге зависит от владельцев земли. Постепенное расширение избирательного права и тайна голосования соответствовали его надеждам; и хотя Британия отвергла ротацию на посту как ежегодное расчленение опыта, Соединенные Штаты приняли ее в виде периодических выборов части Конгресса; а Локк, Монтескье и Америка одобрили его разделение правительственных властей. Пусть не отчаиваются мечтатели; время может удивить их исполнением и превратить их поэзию в прозу.

III. ДЕЙСТЫ

Как религиозные войны нанесли урон религиозной вере во Франции, так и Гражданская война в Англии породила теологические сомнения. Воспоминания о пуританском режиме сделали иррелигию популярной среди торжествующих роялистов, а атеизм стал ритуальным и шумным при дворе Реставрации. Первый граф Шафтсбери, второй герцог Бекингем и второй граф Рочестер были заподозрены в атеизме; позже это произошло с Галифаксом и Болингброком.

Расширение географических, исторических и научных знаний расширяло скептическое течение. Каждый день какой-нибудь путешественник или летописец рассказывал о великих народах, чья религия и нравы шокирующе отличались от христианских, но обычно были столь же добродетельны и редко столь же кровожадны. Механический взгляд на мир, поощряемый благочестивым Декартом и апокалиптическим Ньютоном, казалось, вытеснял Провидение из поля зрения; открытие законов в природе делало чудеса неудобоваримыми; медленный триумф Коперника и драматическое преследование Галилея способствовали ослаблению веры. Смелая попытка многих христианских богословов доказать вероучение с помощью разума ослабила его; никто, по словам Энтони Коллинза, не сомневался в существовании Бога, пока лекторы Бойля не взялись доказать это. 73

Опровержения атеизма свидетельствовали о его распространении. Сэр Уильям Темпл писал (1672 г.) «о тех, кто хочет выдать себя за умников… говоря то, что, как говорит Давид, глупец говорит в своем сердце». 74 В том же году сэр Чарльз Уолсли заметил, что «иррелигия в своей практике была спутницей всех эпох, но ее открытая и публичная защита, похоже, свойственна этой». 75 Согласно архидиакону Сэмюэлю Паркеру (1681),

…невежественные и неученые среди нас становятся самыми большими претендентами на скептицизм и неверность. Атеизм и безбожие стали такими же распространенными, как порок и разврат. Плебеи и механики философствуют о принципах нечестия и читают свои лекции об атеизме на улицах и дорогах. И они способны на основании «Левиафана» доказать, что Бога нет». 76

Среди образованных классов сомнения искали компромисс в унитарианстве, «естественной религии» и деизме. Унитарии ставили под сомнение равенство Христа и Отца, но обычно признавали божественный авторитет Библии. Сторонники естественной религии предпочитали веру, независимую от Писания и ограниченную верованиями, которые они считали универсальными — Бог и бессмертие. Деисты, которые произвели наибольший фурор в Англии, требовали только веры в Бога, которого они иногда обезличивали, превращая в синоним Природы, или главного толкателя картезианской или ньютоновской машины мира. Слово «деист» впервые появилось в 1677 году благодаря «Письму к деисту» архидиакона Эдварда Стиллингфлита, но начало деистической литературе положила книга лорда Герберта из Чербери «De Veritate» в 1624 году.