Век Наполеона

2 мая, после четырех месяцев административного восстановления, император зачитал Легислативному корпусу свой «Доклад о состоянии империи в 1806 году». В нем кратко перечислялись победы армии, приобретение союзников и местности; описывалось процветание французского сельского хозяйства и промышленности; объявлялось о промышленной выставке — нечто новое в истории Франции, — которая должна была открыться в Лувре осенью; отмечалось строительство или ремонт гаваней, каналов, мостов и 33 500 миль дорог — несколько из них через Альпы; В нем рассказывалось о великих сооружениях, находящихся в процессе строительства: храм Виктуар (ныне Ла Мадлен), Биржа, которая превратила деньги в искусство, и Триумфальная арка Этуаль, которая начинает венчать Елисейские поля; и он заканчивался заверением, которое Франция начала искать: «Император имеет в виду не завоевания; он исчерпал сферу военной славы… Совершенствовать управление, сделать его источником длительного счастья и постоянно растущего процветания для своего народа — вот слава, к которой он стремится».23

Составление карт продолжалось. 12 июля 1806 года невероятный император принял в дар еще одну империю, состоящую из королевств Бавария, Саксония, Вюртемберг и Вестфалия, великих герцогств Баден, Берг, Франкфурт, Гессен-Дармштадт и Вюрцбург, герцогств Анхальт, Аренберг, Мекленбург-Шверин, Нассау, Ольденбург, Саксен-Кобург, Саксен-Гота, Саксен-Веймар и полудюжины мелких княжеств. Инициатива в этого удивительного брака друга и врага была взята (по словам Меневаля)24 «Принц-примас» Карл Теодор фон Дальберг, бывший архиепископ Майнца. Под его руководством главы различных государств обратились к Наполеону с просьбой взять их под свою защиту, предоставили ему контингенты (общей численностью 63 000 человек) для своих армий, объявили о выходе из состава Священной Римской империи (созданной Карлом Великим в 800 г. н. э.) и образовали Рейнскую конфедерацию. Вероятно, эту новую ориентацию тевтонских регионов облегчило распространение среди них французского языка и литературы. Интеллектуальное сообщество стало почти международным. Пруссия, естественно, протестовала против огромного усиления Франции, но Австрия, беспомощная перед поражением, смирилась с переменами. Поскольку в результате ухода шестнадцати князей и их государств Священная Римская империя сократилась до незначительной части своих первоначальных размеров, Франциск II (6 августа 1806 года) отказался от своего титула и прерогатив главы некогда обширной структуры, которую Вольтер назвал «не святой, не римской и не империей», и отныне довольствовался титулом Франциска I, императора Австрии.

Теперь Французская империя, а вскоре и Кодекс Наполеона, простиралась от Атлантики до Эльбы. Она включала Францию, Бельгию, Голландию, пограничные государства к западу от Рейна, Женеву и почти всю Италию к северу от папских земель. Человек, завидовавший Карлу Великому, повторил достижение Карла Великого — «дал законы Западу», то есть Западной Европе. Но от Атлантики до Эльбы задумчивые души задавались вопросом: Как долго продлится это братство галлов и тевтонов?

V. ЙЕНА, ЭЙЛАУ, ФРИДЛАНД: 1806–07 ГГ

15 августа 1806 года Франция отмечала День святого Наполеона и тридцать седьмой день рождения Наполеона. Страна, писала мадам де Ремюза (обычно критически настроенная), «находилась в состоянии глубокого спокойствия. День ото дня император встречал все меньше сопротивления. Твердая, справедливая и строгая администрация — справедливая в той мере, в какой она была равной для всех, — регулировала как осуществление власти, так и способы ее поддержания. Призыв в армию осуществлялся неукоснительно, но пока ропот народа был слабым; французы еще не исчерпали чувства славы».25 Лучше всего было то, что премьер-министр Фокс от Англии и граф Петр Обрил от России начали переговоры о мире.

Однако Пруссия находилась в преддверии войны. Ее ружейный союз с Францией дорого обошелся: Англия и Швеция объявили ей войну; британский флот блокировал ее порты и захватывал ее корабли в море; экономика страны страдала; ее народ недоумевал, зачем их король заключил столь пагубный союз. Ее старшие государственные деятели, созерцая великолепие армии, все еще хранящей гордые воспоминания о Фридрихе Великом, и подсчитывая численность войск, которые царь Александр готовил для очередного раунда с Францией, говорили колеблющемуся Фридриху Вильгельму III, что прочный союз с Россией — единственная альтернатива для Пруссии быть поглощенной зияющим аппетитом Наполеона. Королева Луиза, красивая и страстная, обожала красивого и любезного Александра, называла Наполеона «чудовищем» и презирала страх своего мужа перед этим «адским мерзавцем»;26 Полк, носивший ее имя, бурно приветствовал ее, когда она, стройная, в полковничьем мундире, скакала перед ними по парадному плацу. Принц Луи Фердинанд, двоюродный брат короля, жаждал войны как пути к славе и трону.