Век перевода. Выпуск 2

Визжал конек, лед под собой взрезая,
налево, вправо, вдоль и поперек
на гладком льду граффити оставляя
и подчиняя блещущий каток.

Свет поутру — прозрачный, как сиянье,

беззвучно ниспадал к моим ногам,
а я, внезапно проявив старанье,
направил курс к далеким берегам.

Скользил над замороженною флорой,

над водорослями во глубине,
холодный ветер в уши дул упорно,
моя деревня — где-то в стороне.

Уже и одноклассников не слышно,

их голоса исчезли, отзвеня;
а для меня — весь мир стал больше, выше,
чем раньше был, — и только для меня!

РАХИЛЬ ТОРПУСМАН {226}

АЛЬФРЕД ТЕННИСОН {227} (1809–1892)

Мильтон

О несравненный мастер гармонии,
О неподвластный смертному времени,
Органным рокотом гремящий
Англии голос могучий, Мильтон,

Воспевший битвы горнего воинства,

Златые латы ангелов-ратников,
Мечи из Божьей оружейной,
Грохот ударов и стоны неба! —

Но тем сильнее был очарован я

Ручьев Эдема лепетом ласковым,
Цветами, кедрами, ключами, —
Так очарован бывает странник

Заходом солнца где-нибудь в Индии,

Где берег моря тонет в сиянии
И пальмы дышат ароматом,
Шепотом нежным встречая вечер.

ЭВЕРТ ТОБ {228} (1890–1976)

Морская колыбельная

Свет в окне,
Котелок на огне,
Три странника бредут по дороге:
Первый слепой,
Второй без ноги,
Третий босой и в лохмотьях.

Свет в окне,

Котелок на огне,
По небу странствуют звезды:
Белая звезда,
И алая звезда,
И желтая луна между ними.

Свет в окне,

Котелок на огне,
Три корабля плывут через море:
Первый — челнок,
Второй из коры,
У третьего не парус — лохмотья.

Свет в окне,

Котелок на огне,
Трое плывут вместе с нами:
Вера нас ведет,
Надежда нас хранит,
И верная любовь не оставит.

УРИ-ЦВИ ГРИНБЕРГ {229} (1896–1981)

Отцы и дети