Вэкфильдский священник

Мірскія заботы о семь предоставлены были главнымъ образомъ моей жен; что же касается духовныхъ, то я всецло взялъ ихъ на себя. Мое мсто приносило всего тридцать-пять фунтовъ въ годъ и я предоставлялъ его въ пользу вдовъ и сиротъ духовнаго званія нашей епархіи, такъ какъ у меня было свое собственное, вполн достаточное состояніе, о мірской сует я не заботился и чувствовалъ тайное удовольствіе при мысли, что исполняю свои обязанности безвозмездно. Сверхъ того, я твердо ршился не держать кюрата, знакомиться со всми своими прихожанами и убждать всхъ женатыхъ людей быть воздержными, а всхъ холостыхъ жениться; такъ что черезъ нсколько лтъ въ нашихъ мстахъ вошло въ поговорку, что въ Вэкфильдскомъ приход во-очію совершаются три неслыханныхъ чуда: священникъ — не гордецъ, молодые люди спшатъ подъ внецъ, а пивнымъ приходитъ конецъ.

Бракъ всегда былъ одною изъ любопытнйшихъ моихъ темъ и я сочинилъ нсколько проповдей, чтобы доказать, какое это счастливое состояніе; но тутъ было еще одно особенное положеніе, которое я всегда настойчиво поддерживалъ: я раздлялъ мнніе Уистона, что священнослужитель англійской церкви не долженъ жениться во второй разъ посл смерти первой жены; короче говоря, гордился тмъ, что придерживаюсь строгой моногаміи.

Я очень рано принялся за разршеніе этого важнаго спорнаго вопроса, по поводу котораго уже написано такъ много обширныхъ сочиненій. Я самъ напечаталъ нсколько трактатовъ по тому же предмету, но ихъ никто не покупалъ, и я утшался тмъ, что, стало быть, ихъ читаютъ только немногіе счастливцы. Нкоторые изъ моихъ друзей увряли, что это моя слабость; но увы! они никогда дома не раздумывали объ этомъ предмет, какъ я. И чмъ больше я о немъ думалъ, тмъ важне онъ мн представлялся; я даже превзошелъ самого Уистона, исповдуя свои принципы: онъ надписалъ на могил своей жены, что она была единственною женою Уилльяма Уистона, а я сочинилъ подобную эпитафію для своей жены при ея жизни, восхваляя ее за то, что она до самой смерти всегда была осмотрительна, экономна и покорна; веллъ хорошенько выгравировать эту надпись, вставить ее въ изящную рамку и повсить надъ каминомъ, чмъ достигалъ заразъ нсколькихъ полезныхъ цлей. Надпись напоминала жен объ ея обязанностяхъ по отношенію ко мн и о моей врности, возбуждала въ ней стремленіе къ извстности и постоянно наводила ее на мысль о грядущей кончин.

Очень можетъ быть, что мой старшій сынъ, наслушавшись отъ меня о томъ, что слдуетъ поскоре жениться, оттого и поторопился, и тотчасъ по выход изъ университета остановилъ свой выборъ на дочери сосдняго священника, который былъ важнымъ лицомъ среди духовенства и могъ наградить свою дочь большимъ состояніемъ; но состояніе было малйшимъ изъ ея прекрасныхъ качествъ. Вс ршительно (кром моихъ дочерей) находили, что миссъ Арабелла Уильмотъ очень хорошенькая двушка. Ея молодости, здоровью и невинности придавали еще большую прелесть такой удивительно-нжный цвтъ лица и такой сіяющій задушевный взглядъ, что даже старики не могли равнодушно на нее смотрть. Мистеръ Уильмотъ зналъ, что я могу очень хорошо обезпечить моего сына, и потому не противился этому браку, такъ что оба наши семейства жили во взаимномъ согласіи, которое обыкновенно предшествуетъ ожидаемому союзу. Зная по опыту, что время ухаживаній передъ свадьбой самое счастливое время нашей жизни, я былъ не прочь продлить его подольше, а разнообразныя увеселнія, которыми ежедневно пользовались молодые люди въ обществ другъ друга, казалось, только увеличивали ихъ взаимную страсть. По утрамъ насъ обыкновенно будила музыка, а въ хорошую погоду мы здили на охоту. Часы между завтракомъ и обдомъ дамы посвящали чтенію и нарядамъ: прочтутъ страничку-другую, а потомъ начнутъ вертться передъ зеркаломъ, а зеркало часто представляетъ прекраснйшую изъ страницъ, съ чмъ могутъ соглашаться даже и философы. За столомъ предсдательствовала моя жена, такъ какъ она непремнно хотла разрзывать все сама, какъ длала ея мать, и по этому поводу разсказывала намъ исторію каждаго блюда. Посл обда я всегда приказывалъ уносить столъ, чтобы дамы отъ насъ не уходили, и иногда мои дочери давали намъ очень пріятные концерты прй содйствіи своего учителя музыки. Прогулка, чаепитіе, деревенскіе танцы и игра въ фанты помогали коротать день безъ помощи картъ, такъ какъ я терпть не могъ карточныхъ игръ, кром трикъ-трака, въ который мы иной разъ игрывали съ моимъ старымъ другомъ по два пенни за партію. Тутъ кстати необходимо упомянуть объ одномъ знаменательномъ обстоятельств, которое случилось со мною въ послдній разъ, какъ мы съ нимъ играли: мн оставалось только покрыть четверку, а я пошелъ съ туза и двойки пять разъ подрядъ.