Вельяминовы. Дорога на восток. Книга 2

Дебора уже стояла у трапа. Потрепав по голове Шмуэля, она, неожиданно весело, сказала: «Мы вернемся, милый, не волнуйтесь вы так. Джоанна, - она кивнула женщине, - иди к парусу, ты с ним отлично управляешься. Я сяду на руль».

Бенедикт все стоял, вцепившись побелевшими пальцами в борт яхты. «Поль, -  он ощутил большую руку у себя на плече, - Поль, я обещаю, если с моим отцом, со всеми..., если с ними что-то случилось, я отомщу. А не я, - юноша заставил себя не плакать и положил руку на медальон, - так мои дети».

Шлюпка резко накренилась, идя почти вровень с водой, и вскоре превратилась в черный силуэт на горизонте. Над морем медленно рассеивался дым. За кормой лодки  бился синий флаг с желтым крестом.

-Что там, Павел Степанович? - нетерпеливо спросил капитан бота у первого помощника. «Есть выжившие люди?»

-Да какие выжившие, - вздохнул лейтенант Нахимов, оглядывая обломки кораблей. «Полсотни мин поставили, они все и взорвались. Еще хорошо, что у  нас, - он усмехнулся, - пробоины только выше ватерлинии. Там никого нет, только шлюпка под шведским флагом».

Капитан медленно поднял подзорную трубу:  «Стреляйте по ней, Павел Степанович, чего вы ждете?»

Серые глаза Нахимова похолодели. Лейтенант, внезапно, отступил от пушки на носу бота. «Я не буду, ваше превосходительство, - спокойно сказал он, - стрелять по невооруженной шлюпке с двумя женщинами на борту, видите же вы их?»

-Вижу, - капитан выругался. «Все равно, стреляйте, они как раз на хорошем расстоянии».

Нахимов отстегнул шпагу и протянул ее капитану.

-Я не буду, - повторил он, - стрелять по шлюпке с флагом дружественного государства, находящейся в нейтральных водах. Хотите, - он пожал плечами, - стреляйте вы, ваше превосходительство. Я на себя ответственность за возможные военные действия брать не собираюсь». Он положил клинок  на палубу, и отдал честь.

-Идите в трюм, слюнтяй, - процедил капитан. «В Кронштадте отправитесь под трибунал». Он проследил взглядом за прямой спиной Нахимова: «Пушки к бою!».

Ядро просвистело над морской гладью. Джоанна, даже не пошевелившись, спокойно сказала: «Три мили, они нас не достанут. Но я бы не стала подходить ближе, Дебора».

-Понятно, - вторая женщина вздохнула, оглядывая бесконечный, синий простор, - что никто не спасся. Ладно, я разворачиваю шлюпку, последи за парусом.

В полусотне ярдов от лодки в воду упало ядро, раздался плеск. Джоанна, взглянув в ту сторону, прошептала: «Дебора!»

Рука схватилась за борт шлюпки, пальцы обессилено разжались. Джоанна поймала выпавший  на дно лодки пистолет.  На золотой пластинке переливались тонкие, изящные буквы - «Semper Fidelis Ad Semper Eadem».

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ

ЧИТАЙТЕ В ДЕКАБРЕ 2013 ГОДА ТРЕТИЙ ТОМ СЕМЕЙНОЙ САГИ ВЕЛЬЯМИНОВЫ - ВЕК ОТКРЫТИЙ

ВЕЛЬЯМИНОВЫ – ВЕК ОТКРЫТИЙ

Часть первая Весна 1848 года

Ньюпорт

Кованые, в три человеческих роста, ворота имения Горовицей распахнулись. Карета, запряженная четверкой гнедых лошадей, промчалась по ухоженной, окруженной зелеными газонами, дорожке. Экипаж остановился у гранитного портика. Лакей в кипе открыл дверцу экипажа  и поклонился: «Миссис Горовиц. Все готово, мы вчера получили вашу каблограмму, такое несчастье, такое несчастье...»

Батшева была в трауре, - роскошном, пышном черном платье черного муара, с гагатовым ожерельем. Светлые, завитые волосы прикрывал капор, отороченный мехом соболя. Она сбросила в руки лакею бархатную, уличную накидку. Оказавшись в огромной передней особняка, - с уходящей наверх широкой, дубовой лестницей, с мраморным полом, - женщина деловито сказала, посмотрев на изящные часы с бриллиантами, что висели у нее на браслете:

-Миссис Эстер еще в синагоге, с мистером Горовицем. Мальчиков привозит мистер Бенджамин-Вулф, поездом из Вашингтона. С ним будет мистер Дэвид, его сыновья, и мисс Марта. От мистера Фримена пришел кабель? - она требовательно посмотрела на лакея.

-Они приезжают вечерним рейсом из Бостона, - поклонился тот. «Мистер Натаниэль и вся семья. Комнаты готовы, конечно».

-За обедом, - Батшева посчитала на пальцах, - будет тринадцать человек..., - она внезапно замерла: «Отсадить кого-нибудь? Ерунда, суеверия, тетя Эстер только смеяться будет...».

-Шиву мы сидим здесь, - Батшева сняла перчатки. «Не забудьте, в столовой должна быть накрыта еда, для посетителей. Завтра и начнем, сразу после похорон. Вы помните, - она внезапно вздохнула, - с прошлого года».

-Шиву-то и некому сидеть, -  женщина поднялась в свой будуар. Там было безукоризненно чисто, пахло фиалками, горничная, завидев ее, присела. Горовицы не держали чернокожих слуг - ни в Ньюпорте, ни в Вашингтоне. Как говорил Натан, в кругу семьи:

-Лучше я дам работу еврею. В конце концов, это заповедь. Хватит и того, что я жертвую деньги на образование для чернокожих, на больницы..., Сейчас много эмигрантов из Европы, дела в Америке на всех хватит.