Родня больного мужчины рассказала про это Матроне, потом сказали они, что силком посадят его в телегу и привезут к ней. Она на это сказала, что раз больной не желает ехать, не следует его и везти, и наказала ему передать, чтоб он завтра, как солнце встанет, дом свой оставлял и добирался к ней самостоятельно, так, как у него получится. «Дак ведь его ноги не держат, отнялись, — сказали его родственники. — Как же у него получится?» Матрона им отвечала: «Хоть на животе, хоть на коленях — как сможет. Пусть к вечеру доползет, зато обратно своими ногами придет».
Родня больного поначалу хотела было вовсе не говорить отличавшемуся крутым нравом мужчине, что сказала им Матрона. Однако в конце концов сказали. Мужчиной наказ ее был принят с удивившим его родственников спокойствием. И буквально поразились они с другими односельчанами наутро, когда, вцепляясь руками в перила, мужчина с отнявшимися ногами, не прося помощи, спустился кое-как с крыльца, ползком выбрался на дорогу и таким же способом двинулся к Себину, селу Матроны. Его в самом деле дождались дома поздним вечером, и вернулся назад он своими ногами.
Исцеления обратившихся к ней недужных происходили по молитвам блаженной Матроны и с Господней помощью, ею испрашиваемой. Приводили к ней и людей, «порченных» колдунами и знахарями. Она и их исцеляла и впредь запрещала и думать обращаться к ворожеям и бабкам, которые «одно вылежат, а душе повредят». Многочисленные свидетельства говорят, что воплощавшая само добро и кротость матушка Матрона была непримирима в отношении колдунов и знахарей, как она говорила, водящихся с бесовской силой, злом лечащих.
Видела она духовным зрением и обман скрываемый. Как-то во время Пасхальной недели навестили Матрону три селянки из Орловки, деревни по соседству. Матрона сидела рядом с открытым окошком и так с ними и вела беседу. На прощание женщины получили от нее скромные пасхальные дары: одной досталась просфора, другой — вода, над которой она читала молитву, третья взяла крашеное яйцо из рук Матроны. Первым двум она сказала, чтобы подаренное ею домой снесли и с домашними разделили, а последней наказала крашенку съесть тут же, едва за двор выйдет.
С благодарностью попрощавшись, посетительницы пошли восвояси. Та, что была с яйцом, разбила его за двором, и тут же заверещала: из скорлупы мышь шмыгнула. Испуганная женщина бегом назад к Матроне, а та спрашивает:
— Небось противно мыша-то есть?
— Матронушка, разве ж можно его есть?
— А ты-то как могла бедным людям безкоровным да сиротам продавать молоко, в котором прежде мышь была? Выловишь мышь и людям молоко продаешь.
— Они же не видели мышь, — отвечала пораженная женщина, — не знали, я ведь ее вынимала.
— А Богу все ведомо, — сказала ей напоследок Матрона. — Он знает, что ты молоко после мыша людям давала.
Между тем Россия переживала тяжелые времена: за русско-японской войной вскоре последовала Первая мировая, и Матрона предрекала, что страну ждут впереди кровавые потрясения. Часто она теперь бывала печальной, молилась дольше и дольше, почти все время бодрствовала, забыв про сон.
Однажды Матрона попросила мать сходить к батюшке и сказать, что у него в шкафу с книгами на такой-то полке есть книга с нарисованной в ней иконой «Взыскание погибших» и что для их храма Успения Богородицы надо сделать список с этого образа. Наталья за голову схватилась: заказать копию иконы стоит денег немалых, негде их взять. Однако дочь ее успокоила, что нужные деньги всем миром будут собраны.
С тем и пошла Наталья к священнику и передала ему слова дочери. Батюшку поначалу взяло сомнение, что есть среди его книг такая, в которой имеется изображение иконы «Взыскание погибших», однако все вышло так, как сказала Матрона: на том месте, какое она указала, нашлась книга с нужной иллюстрацией. Прихожане тут же были извещены про чудесное событие самим священником, который обратился к ним с призывом сообща начать сбор средств на икону для церкви. Что до Матронушки, то ее благословление получал каждый, кто с богоугодным делом отправлялся обходить окрестные деревни и села. И вскоре, несмотря на то, что в крестьянских семьях лишней копейки никогда не водилось, всем миром удалось собрать необходимую сумму.
Когда ей передали деньги, Матрона старательно их все перебрала, отодвинула в сторону один рубль и одну копейку и сказала, чтобы эти монеты вернули тем, кто их пожертвовал. Сначала односельчане пришли в недоумение от наказа блаженной, однако потом те, кто ходил по миру, вспомнил, что рубль и копейка были поданы двумя братьями: тот, который дал рубль, сделал это через не хочу, точно принужден был к исполнению тягостной, но неизбежной повинности; второму же вообще вздумалось потешиться над просителями, и он бросил им копейку. Это было очередное подтверждение прозорливости Матроны.