Величайшие русские пророки, предсказатели, провидцы

Как бы там ни было, и что бы ею ни двигало, но факт остается фактом: баронессой Юлией Крюденер был оставлен яркий след в истории. В основной своей массе историки игнорируют по большому счету ее влияние на Александра I, никак не связывают ее с созданием Священного союза. Основным аргументом в этом смысле часто служит имеющее основания утверждение, что устойчивые убеждения были в дефиците у российского императора. Поэтому де в Силезии он посещал моравских братьев в их общинах, в Бадене — Штиллинга, в Лондоне — квакеров, бывал в салонах магов и прорицателей разных мастей.

Спору нет, однако не случайно австрийским канцлером Меттернихом, обладателем изворотливого и проницательного ума, высказывались опасения из-за влияния на российского императора сектантских мистических воззрений, особенно тех, что проповедовала баронесса Крюденер. Что до роли ее в создании Священного союза, то она будет яснее, если вспомнить тот факт, что идея Союза зарождалась и обсуждалась в умственной среде, по определению А. Мартина, в «ментальном мире», который составили сама Юлиана Крюденер плюс Роксандра Струдза, Юнг-Штиллинг, Ф. фон Баадер и Александр Стурдза, а текст акта написали А. Струдза и Иоанн Каподистрия. При этом Роксандрой Струдза постоянно подчеркивалась ведущая роль баронессы в создании Священного союза, потому что якобы именно ею были сформулированы идеи религиозного переустройства Европы после Наполеона и преподнесены Александру I так, словно они были плодом его ума. Но главное все же то, что именно от Юлии Крюденер постоянно сомневающийся царь воспринял мысль о собственном избранничестве.

Согласно провидению баронессы, в современной ей эпохе воплощалось предсказание пророка Даниила про борьбу царей юга и севера, в которой победу одержит царь севера. Царь юга, Наполеон, — это космическое зло, царь севера, Александр I, — орудие Провидения, спаситель мира[43]. «Миссия Александра, — пророчествовала она, — воссоздавать то, что Наполеон разрушил. Александр — белый ангел Европы и мира, в то время как Наполеон был черным ангелом».

Все это и призывы ее «оставить мирскую политику для того, чтобы священная политика заняла ее место», делали баронессу Крюденер в глазах Александра I, согласно формулировке мадам де Сталь, «провозвестником великой религиозной эпохи, которая приуготовляется человеческому роду».

Да и идеологическое обоснование Священного союза, которое впоследствии нередко озвучивал российский император, сформулировала госпожа Крюденер. В ее тетрадях написано: «Священный союз между Иудой Маккавеем и его братьями против Антиоха Сирийского, воплощенного Антихриста, спас Израиль закона. Крестовые походы, оправданные чудесами святого Бернара и смертью святого Людовика, основали дух рыцарства, который спас христианство от ига Полумесяца. Третий священный союз должен существовать во времена пришествия Антихриста, чтобы проложить путь христианству против него. Священный союз должен быть заключен для того, чтобы во время испытаний, очищения и восстановления связанные между собой христианские души доброй воли готовились бы узреть своего Бога».

Мемуары Александра Стурдза, который принимал непосредственное участие в текстуальном воплощении идеи Священного союза, содержат прямое указание на то, что баронесса была вдохновительницей этого проекта: «Редкое явление в нравственном мире; ибо в сердце ее горела истинная любовь к ближнему. В беседах сей знаменитой женщины с Императором, еще на берегах Неккера и потом в Париже, разговор невольным образом склонялся к священной цели всех благочестивых желаний — к славе имени Христова и к освящению союза народов его учением и духом. Таким образом возник проект братского и Христианского союза. Император изволил собственноручно начертать его вчерне, и нечаянно, утром, призвав к себе Графа Каподистрию, жившего со мною в верхнем этаже Елизе-Бурбонского Дворца, вручил ему черновую бумагу и велел ему просмотреть оную, присовокупив: „Я не мастер ваших дипломатических форм и обрядов; прибавьте необходимое, введите лучший порядок мыслей, но сущности их отнюдь не изменяйте! Это мое дело; я начал и, с Божьею помощью, довершу“. Каподистрия <…> зашел ко мне; мы вместе читали с благоговейным вниманием сии строки, сей драгоценный и верный отпечаток души Александра».