Величайший блеф. Как я научилась быть внимательной, владеть собой и побеждать

Все это мне известно, но я почему-то думала, что смогла преодолеть навязанные обществом шаблоны, я ведь изучала психологию, я знаю про эти стереотипы и добилась некоторого успеха в профессии. Я думала, что могу постоять за себя. Что не позволяю вышестоящим диктовать мне, как выглядеть и как себя вести. Но теперь покер открыл мне глаза на то, как сильно я ошибалась. Вот она я, пытаюсь освоить совершенно новый навык в совершенно новом для меня мире. Я учусь у лучшего из лучших. У меня нет плохих привычек, нет неправильных шаблонов в голове, только чистый разум и готовность слушать, учиться и впитывать лучшие стратегии. По всем параметрам, учили меня правильно. Но только это, конечно, далеко не все. По-настоящему чистый разум послушал бы советы тренера – и попытался воплотить их. Почему нет? Если Эрик говорит, что я должна попробовать эту стратегию, надо попробовать. А я не могу, хоть убей. Сколько ни пробую, все время кажется, будто что-то не так, и я проигрываю. И дело не в том, что я не способна понять суть агрессивной игры или ее преимущества. Я все понимаю. Я хочу так играть – но эмоциональный багаж, неосознанно накопленный за всю жизнь, не позволяет мне. Мой разум все-таки не чистый лист. Неприятное открытие, но важное. Теперь, когда я осознала проблему, возможно, я смогу с ней справиться.

Если же не смогу, долго мне в мире покера не протянуть. Женщин в покере отчасти потому так мало, что когда 97 % окружающих – мужчины, предрассудки, с которыми нам приходится иметь дело всю жизнь, становятся многократно сильнее. Мне нужно многое в себе преодолеть, чтобы добиться успеха.

Вероятно, Эрик уже давно понял то, что я осознала только теперь. Сам он далеко не агрессивный игрок-маньяк, и если он мягко подталкивает меня к освоению агрессивного стиля, то, возможно, понимает, что мне нужно поработать над собой.

Я качаю головой, не в силах поверить. Это не я. Это другие женщины. Разве нет?

Эрик думает, что я просто нервничаю.

– Не волнуйся. Вот, возьми бокал вина. А если быстро проиграешь, то тут очень недурно кормят, – добавляет он.

– Ты, кажется, советовал никогда не пить за игрой.

– Так это благотворительный турнир. Тут это правило не действует. И возможно, вино поможет тебе расслабиться. Вдруг ты почувствуешь азарт?

Я решаю, что хуже не будет. Меня определенно слегка трясет. Беру бокал и сажусь за стол, присматриваюсь к соперникам. К счастью, все лица незнакомые – профессионалов усадили где-то в другом месте. Женщина слева – единственная, кроме меня, за нашим столом, – тайком изучает комбинации на телефоне: что сильнее – стрит или флэш? Я немного перевожу дух. Я-то хоть это знаю.

* * *

Я пытаюсь перехватить взгляд Эрика в надежде, что он подбодрит меня, но Эрик сидит на другом конце зала, рядом с дочерью. Они смеются – надеюсь, не надо мной. Я стараюсь дышать медленно и глубоко, вызвать в себе спокойный, медитативный настрой, который так часто проповедовала в своих книгах и выступлениях. Если я советую это всем вокруг, у меня тоже получится. И в первую минуту даже получается.

А потом на стол ложатся первые карты. Ничего общего с игрой онлайн. Мне не хватает воздуха, я чувствую себя так, будто, поплескавшись в лягушатнике, по наивности решила, что научилась плавать, и сунулась в океан, где сразу ощутила всю разницу (настанет день, когда благотворительные вечера станут казаться мне таким лягушатником – но это произойдет намного позже). Все, чему, как мне казалось, я научилась, мигом вылетает из головы. Это похоже на мою первую онлайн-игру, только в миллионы раз страшнее, потому что тут все могут видеть, как я туплю. Соперники за виртуальным столом хотя бы не подозревали, что я не могу справиться с ползунком и постоянно делаю неправильные ставки от волнения и неопытности. Они не видели, как я съеживаюсь после позорного проигрыша или улыбаюсь во весь рот, когда приходит счастливая карта. Они вообще не подозревали, что я зову одни карты счастливыми, а другие – несчастливыми, порой даже вслух. А тут я выставлена на всеобщее обозрение. И вокруг столько огней, и звуков, и запахов, и людей, за которыми надо следить. Как Эрик вообще с этим справляется?

Голова идет кругом. Я не поспеваю за событиями. Наверняка все видят, как дрожат мои руки. Я чуть не сбрасываю карманные тузы до флопа. Оказывается, играть вживую – это далеко не то же самое, что читать об этом, смотреть, как играют другие, или даже играть, удобно расположившись за ноутбуком.