Великая Белая Бездна

Мы не смогли пробить пол пещеры из-за твердости породы, и поэтому палаточные столбы были установлены в специально разработанных стальных держателях, которые Скарсдейл заказал в мастерских Суррея. Веревки закрепили с помощью более тяжелых предметов снаряжения. Не все из нас были людьми воинственными, и таких особенно раздражали крупнокалиберный пулемет, ружья для охоты на слонов и другое серьезное вооружение, которым мы запаслись по настоянию Скарсдейла. Оружие грузили на маленькую тележку с резиновыми покрышками, похожую на детскую коляску, и тот или иной из нас должен был катить ее за собой, куда бы он ни направлялся.

Мы с опасением ждали момента, когда придется подниматься по огромным ступеням с таким грузом, но Скарсдейл заявил, что это должно быть сделано, а значит, возражать не приходилось — приказание нашего руководителя должно было быть исполнено. Признаюсь, я был рад, что возглавлял нашу экспедицию он, а не кто-нибудь наподобие Ван Дамма. Последний был прекрасным ученым, но человеком слишком утонченным и склонным к спорам; Скарсдейл же был прирожденным лидером и обладал хорошим чувством юмора и большой духовной стойкостью, что было необходимо для подобного предприятия.

Холден и Прескотт погрузились в собственные исследования, а Ван Дамм и профессор заполняли блокноты своими цифрами и данными о насекомо-подобных существах. Поскольку моей основной задачей была фотографическая документация экспедиции, а моя фотолаборатория и прочее оборудование остались в вездеходах, у меня было мало практических дел, помимо обслуживания камер и фотосъемки. Поэтому я часто исполнял обязанности носильщика или секретаря при ком-либо из моих коллег.

По правде говоря, это было приятное занятие, так как я находил наше окружение крайне угнетающим, хоть и не высказывал своих опасений вслух. Моральный дух небольшой группы мог от этого пострадать, и я был достаточно опытен, чтобы скрывать от товарищей свои истинные чувства. Холден уже перенес значительное потрясение, и я знал, что его нервы все еще на пределе.

На следующий день, когда мы все были в Галерее мумий, Прескотт случайно уронил молоток. Звук поразил меня — по огромной галерее странным эхом прокатился металлический грохот — но воздействие его на Холдена было невероятным.

Он отшатнулся, зажал уши руками и буквально съежился у стены туннеля. Я подошел к нему и мягко взял его за плечо; он повернул ко мне лицо, с которого исчезли все краски. Мне это не понравилось, тем более что впереди, к сожалению, могло быть еще хуже. Профессор был полон решимости двигаться дальше, к какой бы цели в конечном итоге ни вели эти бесконечные дьявольские туннели. Нам оставалось только следовать за ним и надеяться на лучшее. Справедливости ради я должен сказать, что Скарсдейл, Ван Дамм и даже Прескотт были сделаны из более прочного материала. Их энтузиазм редко ослабевал, хотя, как я уже говорил, бывали случаи, когда и их интерес к нашему приключению временно падал.

На третий день, когда записные книжки были заполнены множеством накопившихся данных, Скарсдейл отдал приказ сворачивать лагерь. В Четвертом лагере мы оставили только ящик с тяжелыми припасами, которые профессор пометил как излишние, и маленький вымпел на металлическом флагштоке — символ экспедиции.

Все предметы потяжелее, включая пулемет, мы погрузили на тележку; тащить ее во время утреннего перехода выпало нам с Прескоттом, и ни один из нас не торопился начать подъем по длинным и крутым ступеням, ведущим в Галерею мумий. Однако задача оказалась более легкой, чем мы ожидали, поскольку вопрос в основном сводился к сноровке; вскоре мы с Прескоттом научились достаточно ловко поднимать тележку на ступени гигантской лестницы. Рюкзаки на наших спинах в определенной степени уравновешивали этот груз, и пока остальные прогуливались впереди — точный термин в данных обстоятельствах, — мы волокли и тащили тележку позади, зная, что днем настанет наша очередь отдыхать.

В конце концов мы спустились по большому лестничному пролету на другом конце галереи и нас окутали легкие клубы тумана, поднятые усилившимся ветром. Было отрадно оставить позади камеру с забальзамированными существами, пусть мы и направлялись в неизвестность, и мы с Прескоттом несколько раз рисковали опрокинуть тележку, беззаботно спускаясь по ступеням.

Ван Дамм продолжал вести свои записи и, когда мы снова оказались на ровном месте, объявил, что эта вторая лестница была математически точной копией первой; между ними не было разницы и в четверть дюйма. Сам я не мог понять значения этого открытия, но оно еще раз подчеркивало фантастическую точность неизвестных строителей этих мрачных зданий. Каждая лестница, как торжественно сообщил Ван Дамм, имела ровно сорок ступеней. Таким образом, вся Галерея мумий и два пролета лестниц занимали почти 4000 футов в длину, что, по мнению Ван Дамма, должно было стать рекордом в этой области.