Великая Эвольвента

Здесь опять о себе заявляет разница между Страной и государством. Мы знаем, что первая охраняет народ, в том числе и от «машины» государства, которое при антинародном правительстве может обратиться в некую Горгону, пожирающую собственных детей. Нелепо ставить под сомнение необходимость государства, но справедливо требовать у него отчёт! Так как именно результат определяет благие намерения, а не наоборот. Государственное благо вне нужд народа есть нонсенс, на который периодически указывает история и который власть России, увы, с такой же периодичностью старается не замечать. Об этом ясно заявляет «историческое» отставание социального бытия народов Страны, подчёркнутое реальной или кажущейся мощью своего ненасытного «патрона».

Вернёмся к конкретике истории.

Статус государственного холопа был неприемлем для русского народа, с самого начала исподлобья глядевшего на «петербургскую монархию». Не жалуя своих бар, он завсегда готов был и желал активно участвовать в жизни своей Страны. Официально закреплённое «статусное холопство» было ему унизительно, а для империи экономически не выгодно и исторически не перспективно. В пику интересам народа и государства петровские наследники, вприпрыжку бегая за «учителями», обращали внимание на «букву», а не на принципы ведения дел. Тогда как, основываясь на органичной связи интереса и результата, экономическое развитие Европы XVIII века соответствовало меняющимся обстоятельствам исторической жизни.

Этого не было в России, по уши погрязшей в промышленном и хозяйственном застое. Вследствие сложившихся обстоятельств у «низов» русского общества не было большого выбора. Им приходилось либо привыкать к из поколения в поколение не менявшейся подневольной жизни, либо поднимать на вилы неугодных ему. Как известно, и то, и другое случалось попеременно…

Следующее столетие показало психологическую усталость народа, к концу века в массе своей разуверившегося и в духовной, и в светской власти. Мужика не удовлетворяло одно лишь упование на Бога, который – в этом он давно убедился – был далеко… Не особо вдохновляла широкие слои общества и проводимая правительством России внешняя политика. Исповедуя державный пафос и всё ещё надеясь (причём, во всех смыслах иллюзорно) «вернуть Константинополь», политическая идеология опиралась на ложный концепт ни в кои веки не оправдывавшего себя «духовного единства» славянских народов. Невнятность выстроившейся на идеологических иллюзиях политики не вела и не могла привести к каким-либо политическим дивидендам. В свою очередь затянувшееся внутриисторическое «стояние» русского народа, в духовном сомнении обусловив всенародную (вкупе с примкнувшими к православным славянам разноверными россиянами) инертность, послужило благодатной почвой для «ушкуйных» настроений и ускорило рост всякого рода политически и социально сорных учений. Петровский колосс оказался на глиняных ногах… Немудрено, что в духовно и идеологически извращённый период советской власти «петровский императив», растеряв свое первопричинное содержание, изжил себя. Труднопреодолимый духовный и имущественный разрыв через социальное противостояние вёл к политическому противоборству, выражением чего явились гражданские войны. Печальные результаты битв за равенство «без краёв» подтверждает мировой опыт. Не поленимся сделать вывод.

Мощь государства исторически оправданалишь при эквивалентном благополучии населяющих его людей.В государственной «машине» средства и формы управленияне могут и не должны довлеть над Страной, содержание которой есть Народ.

Таковые принципы, увы, не привились в России. Более 300 лет ломали её становой хребет в лице ревнителей древней православной веры. К концу XIX в. Страна, в которой русский народ узнавался, вспомним Некрасова, по армячишке худому на плечах, «по котомке на спинах согнутых», по «кресту на шее и крови на ногах…», не выдержала, просела и накренилась, а события начала XX в. и вовсе кинули её в грязь духовного и политического ничтожества. Через десятилетия Россия оказалась в ней же…