«Великая грешница» или черница поневоле

Один из самых главных покровителей Самозванца был польский выходец, староста Усвятский, пан Сапега (Ян-Петр Павлович), кой доводился двоюродным братом канцлера Льва Сапеги, который был когда-то главным приспешником Гришки Отрепьева и помогал ему, вместе с польскими магнатами Мнишками и Вишневецкими взойти на Российский престол. Участие Яна Сапеги в замыслах Тушинского Вора было очень важно, поелику он помог Самозванцу собрать под свои знамена огромное войско из польских и литовских выходцев, а также Днепровских казаков. Изведав о московских смутах, запорожцы огромными толпами поспешили прийти на помощь полякам, чуя, что в России им будет, чем поживиться.

Войска Тушинского Вора составляли, по крайней мере, сто тысяч человек. К счастью для Московского царства между их предводителями не было настоящего единодушия, а не то бы они разорили святую Русь. В самом скором времени пан Рожинский, один из польских предводителей, поссорился с гордым и надменным паном Сапегой, который хотел царить полновластно в войске Самозванца, призывая, чтобы все остальные предводители, безусловно, подчинялись его указаниям, не требуя от него никакого отчета. Отношения его к Рожинскому и остальным предводителям польских войск стали до такой степени враждебны, что предводители собрали военный совет, на котором решили, чтобы гордый и несговорчивый Сапега, взяв с собой достаточное количество воинов, пошел на север по Ярославской дороге и захватил Троицкую обитель, что находилась в 63 верстах от Москвы.

Глава 6 ТРОИЦКАЯ ЛАВРА

Захватить в свои руки Троицкий монастырь было крайне важно для поляков, так он служил ключевым опорным, укрепленным местом, для поддержания устойчивого сообщения между Москвой и северными русскими областями, в особенности верхним Поволжьем, откуда в стольный град неизменно двигались многочисленные обозы с разными съестными припасами, хлебом, зерном, а также и ратные подкрепления, притекавшие к древней столице, как к сердцу Русской земли. Перехватить этот укрепленный пункт было настоятельной целью для поляков, чтобы лишить Москву помощи и подкрепления со стороны соседних северо-восточных уездов. Да и сам монастырь был весьма заманчивой добычей.

Сергиева обитель, как одна из самых старинных и наиболее уважаемых, пользовалась огромным влиянием на православный русский народ. Враги понимали, что если Троицкая Лавра признает Самозванца истинным Дмитрием, сыном Ивана Грозного, будто бы спасенным от рук убийц, то это произведет большое влияние на весь русский народ, и тогда, конечно, и Москва, — а за ней и остальные города, — охотно признают над собой власть Лжедмитрия. Поэтому они рассчитывали, захватив Лавру в свои руки, заставить архиепископа Иоасафа, чтобы он написал грамоту, в которой признавал бы Самозванца законным наследником русского престола и тогда на Руси не останется человека, который бы не поверил в истинность царевича Дмитрия…

Троицкий монастырь был расположен в холмистой, чрезвычайно живописной местности, на берегу небольшой речки Кончуры, изобилуещей оврагами, рощами и перелесками. Сам монастырь окружен каменной стеной, наподобие старинной русской крепости, сложенной по приказу Ивана Грозного; деревянные стены не просто заменили, а возвели крепость по всем правилам тогдашнего зодчества. Градостроители и вместе с ними тысячи безвестных мастеров из приписанных монастырских крестьян, сработали крепкий и неприступный щит неподалеку от Москвы, и сделали это талантливо, с учетом всего того, что имелось тогда в оборонительном зодчестве. Высота стен крепости простиралась (вместе с зубцами) до четырех саженей, а толщина достигала трех саженей. Это была мощная твердыня, которая как будто нарочно предназначалась для того, чтобы выдержать длительную осаду. Розмыслы и зодчие словно предчувствовали, что Лавре предстоит со временем перенести тяжелую осаду и отразить страшное неприятельское нашествие. Зубцы на верху этой ограды были сделаны для того, чтобы между ними можно было поставить пушки, а пушкари и затинщики, палившие из этих орудий, могли спрятаться за самыми зубцами и таким образом предохранить себя от вражеских выстрелов.