Великая. История Екатерины II

Несмотря на то, что в царствование Екатерины было вычеканено в полтора раза больше монеты, чем за все предшествовавшее время, с 1700 г., чувствовался сильный недостаток в пригодных для обращения денежных знаках. Ввиду первой турецкой войны пришлось прибегнуть к внутреннему займу, давно уже подготовляемому путем обесценивания медной монеты, т. е. к выпуску ассигнаций (1768 г.). Первоначально ассигнации заменяли соответствующие ценности в металлах, на которые могли размениваться без лажа. Поэтому и ассигнационные банки (29 декабря 1768 г.) на первых порах были чисто депозитными, и ассигнационный рубль до 1786 г. почти постоянно держался al pari с серебряным; но, по переклеймении медной монеты в двойном количестве, уже в 1796 г. вместо 50 млн руб., как было в 1785 г., в кредитной валюте обращалось втрое больше (157 млн руб.). Соответственно этому в 1796 г. при размене взимали до 311½ коп. лажа.

Все эти мероприятия оказались, однако, недостаточными для покрытия (главным образом, военных) расходов. Благодаря заграничному кредиту, которого у нас не было до Екатерины II, наряду с внутренними долгами появились и внешние. К концу ее царствования первых можно было насчитать до 82,5 млн руб., вторых – не менее 43,7 млн руб. (1793 г.). Само собою разумеется, что к погашению внешних долгов присоединялась и уплата процентов по ним, начинавшая обременять государственный бюджет.

Таким образом, несмотря на то, что взамен прежнего дефицита, равного 0,7 млн руб. в 1763 г., императрица Екатерина кончала царствование с 8,6 млн избытка (1794 г.), финансовые затруднения не только не исчезли, но, пожалуй, возросли еще более в ее «маленьком хозяйстве» и задерживали естественное течение реформ, требовавших денег.

Не одни эти затруднения, однако, приостановили преобразовательную деятельность Екатерины II. После неудачного исхода работ в комиссии о составлении проекта нового уложения она стала все более и более интересоваться внешней политикой, руководство которой отвлекало ее от забот о внутреннем состоянии империи. На остановку в ходе преобразований сильно повлияли также события, совершившиеся во Франции в конце XVIII столетия и вызвавшие охранительные меры Екатерины в России: «не время теперь делать реформы», – говорила она одному из своих приближенных незадолго до французской революции. <…>

Многие обстоятельства, как видно, мешали естественному ходу преобразований, предпринятых Екатериной в первую половину ее царствования. Гуманные и либеральные начала, провозглашенные ею, способствовали брожению идей в обществе, но пока еще мало содействовали улучшению его быта, формы которого нельзя было уложить в рамки, намеченные «мудрой законодательницей»; частью отставая, частью опережая в своем развитии политику императрицы, этот быт иногда мешал выполнить на практике законы, обнародованные в виду «общего блага»; несоответствие подобного рода придавало новым учреждениям довольно случайный и мало законченный характер.

И чем выше стояли начала, провозглашенные Екатериной, тем труднее было осуществить их на деле и тем строже современники отнеслись к государыне, которая начала свое царствование обещанием сделать народ свой «столь счастливым и довольным, сколь человеческое счастье и довольствие простираться может на сей земле» и, разумеется, не сдержала своего обещания. Выдающиеся представители позднейших поколений, может быть, успевшие забыть это обещание, все же иногда слишком резко судили о царствовании Екатерины: его недостатки представлялись им более конкретными, чем его достоинства; поэтому описанное время легче было подвергать односторонней критике, чем всесторонней оценке. Нередко, наконец, личные свойства Екатерины без достаточных предосторожностей переносили на ее политику или, наоборот, делали эту последнюю ответственной за такие темные явления русской жизни, которые вытекали из общих условий развития и слишком мало поддавались какому бы то ни было правительственному воздействию.

В настоящее время спокойному наблюдателю нельзя не признать, однако, что государственная деятельность Екатерины оставила глубокий и во многих отношениях плодотворный след в русской жизни.

Принципы экономической и просветительной политики Екатерины, например, не утратили своего значения и до сих пор. Наказ ее несомненно повлиял на литературу и законодательство начала XIX в., а вместе с ним перешел отчасти и в современное право. Далее, бумаги комиссии о составлении проекта нового уложения, созванной императрицей, пригодились для кодификационных работ, предпринятых в царствование императора Николая I.