Великая княжна в изгнании. Рассказ о пережитом кузины Николая II

Ночь 12 августа 1918 года, ровно через десять дней после того, как мы с мужем пустились в рискованный путь к свободе, в дом в Царском Селе, где тогда жил отец с семьей, вошел отряд красноармейцев. Обыскав дом и конфисковав всю еду и спиртное, какое сумели добыть, они арестовали отца. Ордер на арест был подписан Урицким, председателем ЧК. Эта организация (сокращение от слов Чрезвычайная комиссия) была создана в декабре 1917 года для «борьбы с саботажем и контрреволюцией». Деятельность таинственной ЧК вселяла ужас. То была всемогущая организация, и ее наспех вынесенные приговоры тут же приводились в исполнение. Казни проводились без суда и следствия. Впоследствии ЧК возглавила «красный террор», само слово стало синонимом страха и смерти.

Протестовать против ареста было бесполезно. Отец и мачеха поспешно оделись – мачеха считала, что в такой миг не имеет права разлучаться с ним. Их повели в местный Совет, который располагался в одном из дворцов. Там они провели бессонную ночь на скамьях в кабинете. Рано утром обоих на машине увезли в Петроград и доставили в штаб-квартиру ЧК, где отца подвергли довольно краткому допросу. Его допрашивал человек, судя по всему, не имевший никакого опыта в подобных делах. Там мачеху отделили от отца. До тех пор ей, благодаря ее силе и упорству, удавалось его защищать, но затем произошли решительные изменения к худшему, и она в полной мере осознала всю опасность их положения. Несколькими днями ранее в тюрьму посадили трех кузенов отца. Вне себя от тревоги, мачеха пыталась придумать новые способы, как ему помочь. Наконец, она решила добиваться встречи с Урицким, самим влиятельным председателем ЧК, в надежде, что ей удастся воззвать к его человечности. Урицкий согласился ее принять. Она напрасно просила его объяснить, в чем обвиняют отца; он отвечал, что Романовы – «враги народа» и им всем придется заплатить за триста лет угнетения. Урицкий сообщил, что через три или четыре месяца отца сошлют в Сибирь, но сейчас он отправится в тюрьму, к другим великим князьям. Однако ей дадут пропуск, она сможет посещать мужа и приносить ему еду.

Их первое свидание состоялось в тот же вечер на тюремном дворе, где мачеха ждала в надежде хоть мельком увидеть, как отца переводят в тюрьму. Следующие четыре месяца отца держали в одиночной камере. Мачехе и личному врачу отца позволяли навещать его в определенные дни, но при свиданиях всегда присутствовал кто-то еще. Свидания проходили в комнатке рядом с тюремной канцелярией, которая обычно была переполнена другими узниками и их посетителями. В дни, когда свидания не разрешались, мачеха носила в тюрьму тяжелые корзины с продовольствием и посудой и несла назад посуду, оставшуюся от прошлой передачи.

Она не жалела сил, пробуя все для спасения мужа; она воспользовалась всеми своими связями, часами ожидая важных тогда людей, терпеливо глотая унижения, даже оскорбления. При ее искренности и порывистости ей иногда было крайне трудно удержаться от сердитого ответа. Она надеялась: если даже невозможно будет добиться освобождения отца, по крайней мере можно будет перевести его в тюремную больницу, где условия более приемлемы. Неустанно обходя большевистских начальников, бедная женщина пыталась хоть что-то выяснить о судьбе своего сына Володи, от которого не было вестей с июля. Молчание, на которое она натыкалась повсеместно, должно было разбудить ее подозрения, но она упорно верила, что ее сын бежал.

Отец, после своей болезни во время войны, очень ослаб; он должен был находиться под постоянным наблюдением лечащего врача и соблюдать диету. Доставать еду было трудно; то немногое, что было, покупалось по грабительским ценам. Все свободное время мачеха продавала вещи, чтобы выручить хоть сколько-то денег, и доставала то, что мог есть отец. Хотя она обосновалась в Петрограде, чтобы быть ближе к отцу, часто ездила в Царское Село к своим дочерям, моим единокровным сестрам, которые там оставались. Ирина и Наталья, которым тогда было пятнадцать и тринадцать лет, жили в постоянной тревоге. Они не только волновались за отца, которого обожали, но и сами жили в окружении опасностей. В дом часто вламывались пьяные солдаты, обыски обычно устраивали по ночам. Мачеха не знала, что делать.