Великая ночь

Казалось, только закрыл глаза – и вот будто что-то подбросило над кроватью. Часы показывали четыре утра. Условный «рассвет», когда Инг и Форро поднимаются над горизонтом. Собирался я быстро. Умылся, отказался от привычного костюма, отдав предпочтение темной рубашке и брюкам, захватил оружие. Да, оно не нужно льву, но случай с автомобилем научил, что лев не всегда сумеет меня уберечь.

Как ни странно, Ари, Эжен и Макс тоже уже не спали – они ждали меня, чтобы попрощаться и уехать в посольство. Прощание вышло скупым. Я еще накануне сказал Ариэтт все, что хотел. Только передал папку с копиями некоторых очень любопытных документов «Общества чистой силы» и повторил:

– Без меня будьте осторожны вдвойне. «Общество чистой силы» быстро узнает, что я не в городе, и может рискнуть, как и оставшиеся подражатели.

– Не беспокойся, – ответила сестра. – До встречи, братишка.

Она крепко обняла меня, я попрощался с парнями, и мы разошлись по разным автомобилям. Заметил, как шевельнулись занавески на одном из окон. Мои ай-тере тоже не спали. Главное – чтобы выполнили свою задачу и присмотрели за посольством. А я ехал к дому Лалли. Вчера мы сошлись на том, что она все-таки захватит с собой Эша. Иначе Джефри был решительно против отпускать со мной кузину. Я не слишком-то спорил. Лишняя сила еще никому не помешала.

И в особняке эо Дейнис меня тоже ждали. Стоило остановиться у ворот, как Лалли и двое парней появились на пороге. Старший, Эш, держал в руках небольшую сумку. Тони же казался куда более живым, чем при нашей последней встрече, – целитель поработал на славу.

– Доброе утро. – Лалли скользнула на переднее сиденье, а парни устроились на заднем.

– Доброе, – ответил я, снова активируя панель управления. – Пока будем двигаться просто на юг, куда, по моим ощущениям, уехала Кэтти, а затем уже постараемся конкретно определить, где она скрывается.

В зеркало заднего вида я заметил удивленный взгляд Эша. Интересно, как ему Лалли описала наши поиски Кэтти? Видимо, о моем чутье умолчала. Но раз уж мы заодно – пусть знает, все равно увидит в действии.

Вскоре столица осталась позади, и перед нами потянулись зеленые просторы лугов. Тассет был красив, если убрать раздражающий фактор под названием «люди». Я поймал себя на том, что улыбаюсь. Здесь, вдали от оживленных улиц, чувство постоянной опасности притупилось. Стало призрачной дымкой, которая маячила где-то на границах сознания. Можно наслаждаться дорогой – то, чего обычно я лишен. Лалли тоже улыбалась. Сомневаюсь, что ее жизнь была намного спокойнее моей. А сейчас на нашу долю выпала редкая минута покоя.

Тони задремал. Эш безразлично смотрел в окно. Даже мой внутренний лев ушел куда-то на задворки сознания, лишь изредка присылая миролюбивые картины. Он был не прочь прогуляться, подышать чистым воздухом, насладиться жизнью. Да и я тоже, но впереди ждала непростая миссия. Но это все потом, не сегодня.

Наконец ай-тере Лалли тоже уснул – час был ранний. Сама она смотрела в окно, на довольно однообразный пейзаж.

– Давно не выбиралась из города, – сказала мне тихо. – Даже не вспомню, когда в последний раз куда-то ездила.

– Скучная жизнь участницы сопротивления? – хмыкнул я.

– Не то слово. – Лалли поправила выбившиеся из прически локоны. – На самом деле порой очень хочется оказаться как можно дальше от всего на свете. Чтобы не было ни «Общества», ни сопротивления, ни самого тассетского уклада жизни.

– Хочется, – согласился я с ней. – Но как долго нас будет устраивать такое существование? Мы так жить просто не умеем.

– Думаешь, начнем скучать? – Лалли тихонько рассмеялась, чтобы не разбудить парней.

– Уверен. – Я склонил голову.

– А я нет. Мама Джефри вот окончательно уехала из Тассета, отошла от наших дел и прекрасно себя чувствует в Тианесте. А мне казалось, что это невозможно.

– Не сравнивай, – ответил я. – Ты живешь борьбой. И без нее твоя жизнь станет пуста. А если у меня забрать те… скажем так, обстоятельства, в которых мне не повезло оказаться, что останется от моей жизни? Самое страшное, что ничего. Семья? Моей семьи нет. Есть отдельно я. Есть… мать. Брат, сестра. Отец. А семьи нет. Работа? Она держится на старых контактах отца, завязанных на «Обществе чистой силы». Да даже само «Общество». Вот и получается пустота. Поэтому так страшно остановиться в том бесконечном беге, который я называю своей жизнью. Кажется, что это меня убьет.

Теплые пальчики Лалли опустились на мою руку, лежавшую на руле автомобиля. Она не жалела меня, нет. Я бы не потерпел жалости. Но по глазам видел – понимала.

– Ты можешь ошибаться, – сказала она спокойно. – И пустота – только видимость. Иллюзия. Мы не живем в вакууме, Стефан. А если так получается, загоняем в него себя сами.

– Какие философские беседы для раннего утра, – усмехнулся я.

– Нам еще долго ехать, и не до того договоримся, – отмахнулась Лалли.

– Наши спутники не будут рады.

– Они вымотались. – Лалли обернулась к спящим парням. – Мы всю ночь спорили, кто со мной поедет, как они планируют меня защищать. Ты себе не представляешь!