Великая Охота

— Мы будем жить в городе. Теперь мы можем идти?

— Разумеется, милорд Ранд. — Сандайр отвесил поклон. — Но... э-э... гостиница?

— Когда мы найдем гостиницу, я дам вам знать. — Ранд повернул Рыжего, потом помедлил. В кармане зашуршала записка Селин. — Мне нужно найти одну молодую женщину из Кайриэна. Леди Селин. Она моих лет и красивая. Я не знаю, из какого она Дома.

Сандайр и Таволин переглянулись, затем Сандайр сказал:

— Я наведу справки, милорд. Наверное, когда вы завтра вернетесь, я буду в состоянии что-нибудь сообщить.

Ранд кивнул и поехал впереди Лойала и Хурина в город. Внимания их троица привлекала мало, хотя всадников на улицах было немного. Даже на Лойала почти не смотрели. Казалось, будто люди нарочно показывают, что их занимают только собственные дела.

— Они могут неправильно понять то, что я спрашивал о Селин? — спросил Ранд у Хурина.

— Кто скажет, что на уме у кайриэнца, Лорд Ранд? Они, видно, считают, что все на свете связано с Даэсс Дей'мар.

Ранд пожал плечами. У него было такое ощущение, будто люди смотрят на него. Он дождаться не мог момента, когда наденет вновь добротную простую куртку и покончит с этой глупостью — прикидываться тем, кем он вовсе не является.

В городе Хурин знал несколько гостиниц, хотя в прошлый приезд в Кайриэн он большую часть времени провел в Слободе. Нюхач привел спутников к гостинице под названием «Защитник Драконовой Стены». На вывеске красовался мужчина в короне, поставивший ногу на грудь другому мужчине и приставивший меч к его горлу. У распростертого на спине человека были рыжие волосы.

Поводья лошадей принял конюх, который, думая, что за ним не смотрят, бросал быстрые взгляды на Ранда и Лойала. Ранд заставлял себя унять разгулявшееся воображение; не каждый же в этом городе играет в эту их Игру. А коли и так, сам он все равно в нее играть не станет.

Общая зала оказалась аккуратно прибранной, столы расставлены так же строго, что и распланирован сам город, и людей за ними сидело немного. Посетители глянули на вошедших и тут же вновь уткнулись в свое вино; у Ранда появилось чувство, что они все равно наблюдают и прислушиваются. Хотя день был погожим, в большом очаге горел маленький огонь.

Хозяин гостиницы — пухлый, елейного вида мужчина, поперек его темно-серой куртки проходил единственный зеленый разрез, — завидев новых гостей, вздрогнул, чему Ранд не удивился. Входя в дверь, Лойалу, несущему в руках под полосатым одеялом ларец, пришлось пригнуть голову, на Хурина были навьючены все их седельные сумки и узлы, а красная куртка самого Ранда ярким пятном выделялась на фоне унылых цветов одежд сидящих за столами.

Содержатель ухватил взглядом Рандову куртку и его меч, и льстивая улыбка вернулась на его лицо. Он поклонился, угодливо потирая руки:

— Простите меня, милорд. Всего на мгновение я принял вас... Простите меня. Разум у меня уже не тот, что был. Вам нужны комнаты, милорд? — Он отвесил еще один поклон, не такой низкий, Лойалу. — Меня зовут Куале, милорд.

Он решил, что я — айил, сумрачно подумал Ранд. Ему уже хотелось уехать из Кайриэна. Но этот город — единственное место, где Ингтар может их отыскать. И Селин говорила, что будет ждать Ранда в Кайриэне.

Придется немного обождать, пока комнаты будут готовы, объяснял Куале, расточая улыбки и поминутно кланяясь, ведь необходимо разместить кровать для Лойала. Ранд хотел, чтобы они втроем вновь заняли одну комнату. Но под давлением шокированных взглядов хозяина и настойчивого шепота Хурина: «Лорд Ранд, мы должны показать этим кайриэнцам, что нам тоже, и не меньше, чем им, известно, что правильно и прилично», — он уступил, и они с Куале сошлись на двух: одна для самого Ранда, вторая — смежная, соединенная с первой дверью, для его спутников. Комнаты во многом походили друг на друга, только в первой стояли две кровати, одна из них — под рост огир, а в комнате Ранда кровать была одна, и большая, как обе кровати из соседней комнаты вместе взятые, — с массивными квадратными столбиками, доходящими почти до потолка. Квадратными и массивными оказались и мягкое кресло с высокой спинкой, и умывальник, а стоящий у стены платяной шкаф был вырезан в тяжеловесном суровом стиле, отчего казалось, будто сей предмет обстановки готов в любой момент опрокинуться на постояльца. Пара окон, пообочь от кровати, выходили на улицу, что была двумя этажами ниже.

Едва содержатель гостиницы ушел, Ранд распахнул дверь и впустил Лойала и Хурина в свою комнату.

— Что-то тут у меня кошки на душе скребут. Жутко неуютно, — сказал он им. — Каждый смотрит на тебя так, словно думает, что ты что-то такое делаешь. Я схожу в Слободу, где-то на часок. Там хоть люди смеются. Кто из вас будет первым охранять Рог?

— Я останусь, — быстро сказал Лойал. — Я бы не прочь почитать немножко. Только потому, что я не заметил огир, еще не следует, что здесь нет каменщиков из Стеддинга Тсофу. Он неподалеку от города.

— А мне казалось, ты захочешь с ними встретиться.