Великая Отечественная на Черном море. часть 1

На фоне, казалось бы, строгих ограничений, фантазии наших флотских «кулибиных» не имели предела. Так бывший командир тральщика «Щит», капитан 2 ранга в отставке Демин, вспоминал, что у него на тральщике по инициативе экипажа были установлены два однотрубных торпедных аппарата. Зачем, спрашивается тральщику торпедные аппараты? А вот пару дополнительных зенитных автоматов не помешали бы.

Искренний гнев Широкорада, направленный против наших военно-морских руководителей мне вполне понятен, так же как и его поразительная наивность. Знает ли он о том, что торпедные аппараты продолжали устанавливать не только на крейсерах 68«б» проекта, построенных в начале 50-х годов, но даже на авианесущих крейсерах типа «Киев», построенных в 70-х годах?

Накапливая статистику о потерях наших судов от бомбардировщиков, торпедоносцев, штурмовиков врага, анализируя возможные способы избежать эти потери, мы дозреваем до готовности сделать принципиальный вывод об основных виновниках создания критической обстановки в снабжении Севастопольского оборонительного района в период мая-июня 1942 года.

У вас еще остаются сомнения в виновности Командующего флотом, не оценившего обстановку с транспортными возможностями флота и допустившего существенное ослабление транспортной группы, приведшее к срыву снабжения Севастопольского оборонительного района?

В ЧЕМ БЫЛА ПРИЧИНА

ГОСПОДСТВА НЕМЕЦКОЙ АВИАЦИИ?

или, «ЗЕНИТНОЕ ПРОКЛЯТИЕ» СЕВАСТОПОЛЯ

12 ноября 1941 года на виду всего города и флота рядом с Графской пристанью германской авиацией был потоплен крейсер «Червона Украина»; две бомбы пробили маскировочную сеть, оставшуюся на месте стоянки линкора, были повреждены корабли, стоявшие у достроечной стенки завода и в сухом доке. Гибель крейсера тяжело переживали и моряки и горожане. Римма Филипповна Октябрьская, используя дневниковые записи Филиппа Сергеевича, по ходу событий вносит весьма актуальные комментарии – «…Какое это варварство по отношению к гражданскому населению, детям, старикам! – записал 18 ноября командующий в своей тетради. – Еще раз осмотрел город. Нигде никого не видно. Думаю, к 25 ноября в основном эвакуацию закончим. Сегодня уходит большой теплоход «Украина». Она, помимо раненых, увозит на Кавказ училище БО, ПВО ЧФ для кавказских ВМБ, гражданское население, всего более 4000 человек» (Октябрьская Р.Ф. Штормовые годы. Рассказ об адмирале Ф.С. Октябрьском, стр. 100).

Избыточной простотой и тем более наивностью Филипп Сергеевич никогда не отличался, и вдруг – такое откровенное признание, – под немецкими бомбами гибнут корабли, население города, на стволах немногочисленных зенитных установок от частой стрельбы обгорает краска, а в это время наши суда, уходящие на Кавказ, вывозят дивизионами и полками зенитную артиллерию.

Пройдут долгие два с половиной года войны, но одной из самых болевых точек на теле многострадальной России останется героическая трагедия Севастополя. Испытывая хронический дефицит в распорядительных и волевых военачальниках, И.Ф. Сталин вызовет Филиппа Сергеевича из Хабаровска и примет решение о возвращении его на должность командующего Черноморским флотом.

В дневнике Ф.С. Октябрьского имеется запись:

«…14 марта 1944 года.

1. Только что прибыл из Кремля, был у т. Сталина, было заседание Государственного Комитета Обороны, решался вопрос о моем назначении на Черноморский флот.

В начале разговора т. Сталин сказал: решили вновь тебя послать на ЧФ, как ты смотришь на это, как твое мнение. Я сказал: буду рад выполнить ваше решение, с удовольствием поеду, и буду руководить флотом.

2. Главным мотивом разговора было: а) положение на флоте после моего ухода с флота; мой доклад.

3. Доложил я о причине гибели крейсера «Червона Украины и операциях «Ворошилова» у румынских берегов…».

Как следует из вопросов, задаваемых вождем, членов ГКО прежде всего интересовало осознал ли Октябрьский те ошибки и просчеты, что были им допущены как командующим флотом. При этом определенно давалось понять, что с него не сняты обвинения за период руководства Севастопольским Оборонительным районом. Были у Сталина к Октябрьскому и другие вопросы, но поскольку они относились к более позднему периоду войны, мы напомним о них по ходу событий…

Очевидно, что Сталин заслуженно ценил в Октябрьском выдающегося руководителя и администратора, закрывая глаза на очевидные промахи Филиппа Сергеевича при руководстве военно-морскими операциями флотского уровня, и тем белее общевойсковыми операциями в процессе обороны Севастополя.

Незадачливому флотоводцу определенно дали понять, что не от хорошей жизни его возвращают на Черное море.

Как следует из дневниковых записей вождем было задано несколько «неприятных» вопросов, в числе которых было упоминание о гибели крейсера «Червона Украина». Об этом, казалось бы, малозначащем эпизоде мы бы никогда не узнали, если бы Римма Филипповна не написала о нем в «Штормовых годах», при том, что полностью дневниковые записи адмирала Октябрьского до сих пор не опубликованы.