Великая Парагвайская война

В 8.30 стрельба прекратилась, и войска тремя колоннами с трех направлений пошли на штурм. В атаке участвовали бразильцы и небольшое число аргентинцев, а уругвайские батальоны оставались в резерве. Одну из колонн возглавлял бригадный генерал Мена Барето, но он почти сразу был смертельно ранен пулей в живот и умер через несколько часов. Защитники города вели ружейный огонь из-за брустверов, а когда бразильцы приблизились, пушки дали картечный залп, но атакующих это не остановило.

В 8.45, преодолев вал с помощью штурмовых лестниц, союзники ворвались на вражеские позиции. Лишь немногие парагвайцы вступили в рукопашную, а остальные бежали, не оказав сопротивления. Но бразильские солдаты, разъяренные гибелью своих товарищей, гнались за ними, рубя саблями и разя штыками в спины. Бразильцы признают, что при этом, помимо взрослых мужчин, было убито много подростков.

К девяти часам все уцелевшие парагвайцы сдались. Таким образом, по бразильским данным, битва продолжалась всего полчаса. В плен попало 1117 человек, из них около 700 раненых, обожженных или контуженных. На укреплениях и в самом городе союзники насчитали 683 трупа (по другим данным – 730), многие из которых обгорели до неузнаваемости.

Генерал Жозе Луис Мена Барето

Однако изрубленное тело команданте удалось опознать по дорогому мундиру с золотыми эполетами. Бразильцы утверждают, что он погиб в рукопашной. Относительно госпиталя они пишут, что этот большой деревянный барак с тростниковой крышей вспыхнул еще при артобстреле, а когда штурмующие добрались до него, он уже обрушился, похоронив под горящими обломками тех, кто не смог выбраться из пламени. Убийства пленных и мирных жителей союзники категорически отрицают.

Конечно, нельзя быть уверенным, что бразильская версия событий полностью объективна, однако более тысячи выживших защитников города – явное свидетельство в пользу того, что парагвайские литераторы и пропагандисты сильно сгустили краски в своих описаниях бразильских зверств.

Между тем, многие принимают эти описания за чистую монету. В частности, современный бразильский историк-ревизионист Франсиско Доратиото без критического анализа вставил их в свою книгу с характерным названием «Проклятая война» (Maldita Guerra).

Парагвайские пленные в Асунсьоне. Вверху, на галерее, охраняющие их бразильские солдаты

Команданте Педро Пабло Кабальеро

В Пирибебуе, несмотря на то, что он выгорел почти целиком, уцелел погреб, в котором бразильцы обнаружили большие запасы марочных вин, рома, коньяка и дорогих сигар, принадлежавшие Лопесу и брошенные им при поспешном отходе из города. Там же были свалены в кучу чемоданы, саквояжи и кофры с десятками роскошных платьев и шляп Элизы Линч.

Также союзники освободили около 70 иностранных граждан, которых парагвайцы насильственно вывезли из Асунсьона, в том числе архитектора Альфонса Тэйлора – автора проектов президентского дворца, центрального вокзала и всех станций парагвайской железной дороги. Однако среди освобожденных не было его жены, умершей от дизентерии, а также тринадцатилетнего сына, которого Лопес зачем-то оставил в заложниках и увез с собой. Выжившие иностранцы произвели на союзников впечатление ходячих мумий; впрочем, парагвайцы выглядели не лучше.

В битве за Пирибебуй бразильская армия потеряла убитыми и умершими от ран всего 69 человек. Аргентинцы и уругвайцы потерь не имели.

30 Праздник убитых детей

Убедившись, что Лопес бежал из Пирибебуя, Гастон Орлеанский уже на следующий день пустился в погоню. От пленных он узнал, что парагвайцы направились на северо-восток по дороге, ведущей к городку Карагуатай. Союзники форсированным маршем устремились за ними в надежде добить врага и завершить наконец осточертевшую войну.

Войска альянса двигались быстрее парагвайцев, ослабленных скудным питанием и испытывавших нехватку лошадей. 15 августа они прошли через поселок Барреро Гранде, и в тот же день разведка доложила принцу, что парагвайцы разбили временный лагерь у речки Июкири. Это место бразильцы называют Кампо Гранде (буквально – большое поле), а парагвайцы – Акоста Ню (поле Акосты, так как им когда-то владел некий Хуан де Акоста). Кампо Гранде действительно представляет собой большую покрытую травой равнину площадью примерно 12 квадратных километров, удобную для действий конницы.

Здесь Гастон надеялся дать врагу последний бой, однако Лопес снова его перехитрил. На поле Акосты он оставил лишь арьергард под командованием Бернардино Кабальеро, в очередной раз приказав своему преданному генералу держать оборону, пока хватит сил. Фактически арьергарду предписывалось пожертвовать собой ради спасения остальных.

Поэтому Лопес отдал под командование Кабальеро примерно четыре с половиной тысячи «наименее ценных» бойцов (бразильцы называют цифру 6000, но это, скорее всего, обычное для военных сводок завышение численности противника).