Великая смута

Отвечает: «Нет, это уже не братья — отщепенцы. Разные либералы, побывавшие за рубежом, где наберутся похабщины и ереси. Среди них окажутся затаившиеся субчики, чьи родители когда-то владели заводишками, внучата банкиров, торговых домов. У них ведь на уме одно: как бы вернуть назад потерянное».

Спрашиваю: «А что думаешь о Сталине?»

Ответ: «Это имя навсегда останется в истории не только отечественной, но и мировой. И не только потому, что был генералиссимус, победивший посланца дьявола. Сталин еще более велик как хозяин, как управляющий. Он создал систему (школу) управления хозяйством по райскому образцу: люди должны стремиться не к богатству, а к счастью. Этот образчик мы теперь исподволь разрушаем. Да еще радуемся».

Докладчик на XX съезде хитер аки бес. Целился X. в Сталина, выстрелил все-таки в Ленина.

В конце нашего «перекура» на лавочке у грота Овчинников, между прочим, просил меня не придавать значения казусу на концерте. Этого в блокноте нет, я и без того хорошо помню сказанное под конец:

— Если можешь, прости за майский инцидент. По-мужлански вышло. Конечно, сказалась наша необразованность. С другой же стороны, носятся вокруг в атмосфере непонятного происхождения ветры. Крутят нам мозги, сталкивают лбами, сеют раздор между добрыми людьми. Отсюда — и суета, и общее настроение. Поневоле на ум пришли стихи Пушкина о бесах. И все равно прости нас, грешных.

Больше никогда мы не встречались. Монолог же партийного чиновника глубоко проник в душу. Иногда вдруг возникал, но не словесно, в виде внутренней мелодии, будто невидимка слегка касался смычком струн контрабаса.

Полета лет с того дня минуло. За это время в нашей буче много чего было. Покоя и счастья не было. Идет беспрерывный — немотивированный и необъяснимый — крутеж, более смахивающий на морок непонятного происхождения. Впрочем, чувствовалась его земная природа. Не хватало документального подтверждения. В конце концов документ объявился.

Протокол сей вытащил на свет досрочно безответственный архивариус, решив сделать на казенной бумажке ма-а-ленький бизнес. И не прогадал. Текст же, оказавшийся в руках нашей разведки, произвел фурор. После этого как должен был поступить госдеп США? Правильно: объявить фитюльку фальшивкой. После чего будто в рот воды набрали.

У джентльменов это называется: делать хорошую мину при плохой игре. В таком разе фальшивкой можно считать инструкцию Бжезинского, которая разошлась по свету безумным тиражом. Оная же представляет собой сильно разбавленный монолог директора ЦРУ США Даллеса, занимавшего эту должность в 1953–1961 годах. Вот несколько пассажей из его доклада на закрытом заседании сената:

«Бросим все, что имеем, всю материальную мощь, все золото на оболванивание и одурачивание (русских) людей!

Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России.

Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино — все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие качества.

Мы будем прославлять, всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху».

Все перечисленное мы теперь имеем в избытке.

Но это еще не все. «Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу, все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом».

Перечисленное стало нашей повседневностью. Мы барахтаемся в этой мерзости, в дерьме.

Еще один пассаж. «Лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности. Главную ставку будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее. Мы сделаем из них циников и космополитов».