Великая тайна Фархелема

Хотя и самому Джантару особый режим предоставлялся на полугодие — а затем приходилось продлевать по итогам специального обследования, вновь и вновь подтверждая факт, что он нездоров для «обычной» учёбы, но и не так болен, чтобы отправиться в интернат. Обстановка на обследованиях была тяжёлой и угнетающей: постоянное чувство балансирования на грани между «обычной» школой и интернатом, тревожное ожидание итогов, ужас и потрясение соскользнувших с этой грани в сторону интерната, унылое разочарование тех, кого ждала «обычная» школа — не говоря уж об унизительности некоторых процедур самого обследования, и вынужденной демонстрации каждым из соискателей своих физических и психических недостатков перед другими. Ведь там почему-то бывали собраны вместе дети разного возраста, уровня развития, и главное — с самого разного характера проблемами, из-за которых претендовали на особый режим или рисковали угодить в интернат. Всё же Кинталу и Тайлару — при всех трудностях в учёбе — не приходилось время от времени оказываться среди всевозможных мутантов, хронически больных, отстающих в развитии, и прочих физически и психически дефектных школьников, которых иногда пугали сама внешность и поведение друг друга, и где особенно неуютно чувствовали себя немногие в общем серьёзно не больные дети, тоже по разным причинам оказавшиеся претендентами на особой режим. Но выбирать не приходилось: альтернативой была судьба «обычного» школьника, уже едва не стоившая ему жизни… И всё же, видя, как складывается его судьба, Джантар не мог не задуматься: почему он, казалось бы, достойный иной участи, вынужден раз в полгода оказываться среди несчастных, чья полноценность как будущих взрослых уже теперь подвергается сомнению — и, обладая знаниями в чём-то уже сверх уровня старших групп, претендовать на послабления, доказывая, что ему не по силам пройти обычную программу младших? И почему, если человечество Фархелема взялось строить совершенное и справедливое общество — жизненный путь его строителя должен иметь такое начало?..

…На обследовании они и познакомились… Итагаро Ларакадона переехал в Кераф совсем недавно — и у него были те же проблемы. Несмотря на лоруанское имя и фамилию, он по всему был скорее каймирцем, и родным языком считал улфаонтский. Правда, он мало рассказывал о своём прошлом — и Джантару осталось предполагать: его новому знакомому довелось пережить что-то, чем он не хотел делиться. (Лишь потом Джантар узнал: Итагаро пришлось много ездить по стране из-за особой секретной работы родителей на объектах разных родов войск — но подробностями он по-прежнему делился неохотно, а Джантар не настаивал, надеясь: со временем Итагаро расскажет, что сочтёт нужным.) А особый режим ему достался с формулировкой, ещё худшей, чем у Джантара: не «физическая слабость», а «слабость нервной системы» — хотя Итагаро сам не мог понять, в чём его «слабость». (Джантар же, наоборот, ощущал в нём силу, твёрдость, готовность дать отпор грубой попытке вторгнуться в его внутренний мир — что наверняка и было связано с прежним жизненным опытом. Или, по вывернутой логике взрослых, это и было «слабостью»…) И оба — с первой же встречи почувствовали, как многое их объединяет: тяга к знаниям, широта и глубина интересов… Но в отличие от Джантара, ещё не сделавшего определённый выбор в жизни, Итагаро уже определился: его увлекали физика элементарных частиц и полей, сложная электронная техника, кибернетика, информационные процессы — и увы, особый режим ставил перспективы образования в этой области под вопрос… И примерно тогда же Джантар познакомился с Фиар Балхарт — тут уже благодаря знакомству родителей по работе, а то, хотя и она была на особом режиме, обследования проходила в другой, женской детской больнице (в Лоруане детские учреждения, в отличие от взрослых, делились на мужские и женские). И у неё была та же проблема, что у них обоих: опережая в развитии большинство сверстников, да ещё обладая задатками целительства, она не выдерживала изматывающей школьной учёбы, а свои способности на совсем уж специальном обследовании подтвердить почему-то не смогла, и особый режим ей был определён тоже по «слабости нервной системы». Так их оказалось уже трое — поставленных в, казалось бы, парадоксальной ситуации, когда подросток, превосходящий средний уровень, не мог подтвердить свою ценность для общества, и даже напротив, считался уступающим большинству сверстников из-за невозможности тупо нести примитивные рутинные нагрузки и довольствоваться чьим-то скудным духовным уровнем. Взрослых шокировал подросток, не меньше их образованный и не менее серьёзно, чем они, рассуждающий, его не были готовы допустить к тому, что соответствовало его действительному уровню, возмущались, что он не хочет вести себя так, как кто-то в его возрасте — и с этим следовало войти в новое, более совершенное общество?..