Великая война. 1914–1918

4 сентября Хейга вызвали в Лондон, чтобы он обосновал продолжение наступления, даже ограниченного, как предлагал осторожный Пламер. Ллойд Джордж, анализируя ход войны в целом, заметил, что Россия практически вышла из игры, а Франция лишь удерживает собственные позиции, поэтому со стратегической точки зрения им лучше поберечь своих солдат и ресурсы до прибытия в 1918 году американцев. Хейг, которого поддерживал Робертсон, настаивал, что Третья битва при Ипре должна продолжаться именно из-за слабости союзников. Аргументы его были неубедительны — Людендорф уже перебрасывает дивизии с Западного фронта, чтобы помочь австрийцам, но у Ллойд Джорджа они оказались еще слабее — необходимо одержать победу против турок и на Итальянском фронте. Словом, Хейг настоял на своем. Генри Уилсон, бывший заместитель начальника Генерального штаба и убежденный западник, с характерным для него цинизмом отметил в своем дневнике, что план Ллойд Джорджа состоял в том, чтобы дать Хейгу веревку, на которой тот повесится. Вероятно, подозрение, что премьер-министр хотел сместить своего главного подчиненного из числа военных, но не решался это сделать, пока тот не скомпрометирует себя полным провалом, не лишено оснований[598]. Тем не менее очевидного преемника у Хейга не было, и, несмотря на его неудачную стратегию и влияние этой стратегии на измотанную армию, приходилось ждать появления подходящего человека. Или более подходящего плана.

«Пошаговая» схема Пламера, подготовкой к которой служил перерыв в начале сентября, задумывалась трехэтапной. На каждом этапе продвижению вперед на 1,5 километра силами дивизий, развернутых каждая на участке в 1 километр, то есть по 10 пехотинцев на 1 метр, должен был предшествовать продолжительный артиллерийский обстрел. После трех недель такой артподготовки 1-я и 2-я австралийские дивизии вместе с 23-й и 41-й британскими атаковали дорогу на Менен к востоку от Ипра. Заградительный огонь обрушился на полосу глубиной 1 километр, и град снарядов заставил немцев отступить. Такие же результаты были достигнуты в бою у Многоугольной рощи — небольшого леса между Ипром и Зоннебеке — 26 сентября и у Бродзейнде 4 октября. Тактика Пламера «откусывать по кусочку» оказалась успешной. Наконец союзникам удалось захватить плато Гелювельт. Ближайшие окрестности Ипра были очищены от немецких наблюдателей, но войска по-прежнему выходили из города с западной окраины и двигались на поле боя кружным путем, как и все прошедшее время после стабилизации обстановки на выступе в 1915 году, чтобы не попасть под обстрел дальнобойной артиллерии на дорогах, приподнятых над заболоченной равниной. Теперь предстояло решить, оправданно ли продолжение тактики «кусочков». Три атаки, особенно у Бродзейнде, нанесли врагу серьезный урон. Артиллерия Пламера 4 октября обрушилась на резервные немецкие дивизии, слишком далеко выдвинувшиеся вперед. Потери у них, особенно в 4-й гвардейской, были очень большими[599]. В результате немцы снова решили усовершенствовать свою систему обороны. Перед боем у Бродзейнде они придвинули резервные части вплотную к зоне боев, чтобы встретить британскую пехоту сразу после того, как она выйдет из-под защиты своей артиллерии. Это решение, подставившее их под огонь более крупнокалиберных и более дальнобойных британских орудий, оказалось ошибочным, и Людендорф кардинально изменил тактику: численность войск на передовых позициях еще больше уменьшилась, а предназначенные для контратаки дивизии оставались в тылу до тщательно спланированного контрудара, предваряемого массированной артподготовкой и поддерживаемого заградительным огнем[600].

Другими словами, британская и немецкая тактика проведения операций на жутком, изрытом снарядами и наполовину затопленном водой поле боя под Ипром была практически одинаковой — противники словно сговорились. Атакующие стремились уничтожить обороняющихся шквальным огнем артиллерии и занять узкую полосу земли, на которую только что падали их снаряды. Затем все повторялось, но в обратном направлении — выбитые со своих позиций пытались вернуть их. Решающей победы такие действия не просто не обещали — они ей противоречили. Наверное, Хейг, ежедневно получая свидетельства этого, мог бы не идти на поводу у врага и прекратить мучительное для обеих сторон противостояние.