Великая война. 1914–1918

Печальная судьба для армии, которая большую часть правления Франца Иосифа была успешным и даже популярным многонациональным формированием. Приказы на родном языке, отсутствие жестокой дисциплины, как в кайзеровской армии, красивая форма, хорошее продовольственное снабжение, традиции и почет, уходящие корнями в осаду Вены турками в XVII веке, — все это делало полки императорской армии (тирольские стрелки, венгерские гусары, далматинская легкая кавалерия) ярким отражением разнообразия самой империи, и для молодых призывников три года службы становились приятным контрастом монотонной работе в мастерской или в поле. Ежегодные маневры воспринимались ими как славные летние каникулы[274]. Полковые юбилеи с музыкой, вином, приездом почетного полковника — эрцгерцога, князя или даже самого императора — были веселыми праздниками. По истечении срока службы они возвращались домой, что тоже становилось праздником и знаменовало собой превращение во взрослого, уважаемого человека. Война представлялась далекой и маловероятной.

В августе 1914 года на Карпатском фронте реалии современной войны проявились быстро и безжалостно. В начале противоборства удача была на стороне австрийцев. На фронте шириной 320 километров они развернули 1, 3 и 4-ю армии — 37 пехотных дивизий с артиллерийскими подразделениями на флангах и 10 кавалерийских дивизий в авангарде. Русские наступали навстречу противнику широкой дугой силами 2, 4, 5 и 8-й армий, в составе которых насчитывалось 53 пехотные дивизии и 18 кавалерийских. Несмотря на численное превосходство противника, первый удар австрийцев увенчался успехом. 23 августа их левофланговые соединения переправились через Сан и на российской территории, у Красника, сразу наткнулись на правый фланг неприятеля. Австрийцы тут же пошли в наступление[275]. Передовой отряд их 1-й армии состоял преимущественно из прессбургских (братиславских) словаков и поляков из Кракова. И те и другие были католиками, правда, словаки — пока не столь политизированными. Поляки же ненавидели русских и яростно сражались за своего императора-единоверца. Три дня боев против 4-й армии русских, которая выдвинулась вперед, не дожидаясь подхода остальных, исключением не стали[276]. Документы российского Генерального штаба свидетельствуют, что в начале сражения 18-я дивизия попала под ураганный огонь врага. Это заставило рязанский и ряжский полки отступить, а 5-й полк легкой пехоты был почти окружен[277]. Дальше положение только ухудшалось. К 26 августа русские отошли больше чем на 30 километров к Люблину — городу, где в 1945 году Сталин сформирует марионеточное польское правительство. В тот же день у Комарова, недалеко от реки Буг, 4-я армия австрийцев неожиданно столкнулась с собиравшейся наступать 3-й армией русских. Что и говорить, русским снова не повезло с национальным составом подразделений противника. В состав 2-го корпуса 4-й армии входили венские полки, в том числе столичный Hoch und Deutschmeister («Магистры и гроссмейстеры»), шефом которого всегда был сам император — в честь союза правящей династии с Великим магистром Тевтонского ордена. 9-й корпус набирался из судетских немцев, а 16-й — из венгров. Более прочной основы для победы империя и пожелать бы не могла, и после недели боев эта победа пришла. К исходу сражения русские оказались на грани окружения.

И все-таки географическая слабость позиции австрийцев не могла не сказаться. К востоку от Комарова граница с Россией резко поворачивала на юго-восток к нейтральной Румынии. На первый взгляд с обороной флангов здесь не могло возникнуть затруднений, поскольку русла Буга и Днестра с их притоками — Гнилой Липой, Золотой Липой и Верещицей — находятся на расстоянии от 30 до 50 километров друг от друга и это дает возможность маневра. Кроме того, верховья Буга защищал Лемберг — сильная крепость, а чуть дальше находились еще более мощные укрепления Пшемысля. При такой дислокации 3-я армия австрийцев могла оказать русским серьезное сопротивление, тем более что 2-я армия, находившаяся в Сербии, возвращала дивизии, приданные «минимальной балканской группе», а костяком самой 3-й был знаменитый 14-й инсбрукский корпус, состоявший из четырех полков тирольских императорских егерей и резервного батальона императорских стрелков. Эти красавцы — на плюмажи горных снайперов шли орлиные перья — поистине были лучшими из лучших и отличались особой преданностью императору, который являлся шефом всех четырех полков.