Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя

Только фигуристая задира с деревянным мечом неизменно привлекала взгляды своими выдающимися прелестями. Сейчас, когда она упражнялась, наёмники и простые обыватели мужского пола то и дело норовили пройти мимо и полюбоваться.

Арман стоял, прислонившись плечом к одной из повозок, и наблюдал, как Лилиан и Тарак кружатся по вытоптанной траве, ловко уходя от ударов и по-змеиному стремительно атакуя.

— Как хотите, мой господин, — Кериш стоял рядом и щурился, тоже наблюдая за поединком, — но эта девушка не похожа на нежную затворницу благородного происхождения. Она слишком свободно ведёт себя с людьми, слишком легко — в этом ощущается большой опыт. Или нам лгали о жизни герцогини Лилиан, или это не она.

Звонко скрестились деревянные мечи. Лилиан поставила блок, используя всё тело, словно конструкцию рычагов, откачнулась, рванула вперёд — и опрокинула Тарака на спину, тут же уходя от ответного смазанного удара по ногам.

— Учителя фехтования в том поместье не было, — ворчливо напомнил Кериш.

Он хотел бы посмотреть на выражение лица своего магистра, чтобы понять, что тот думает, но Лилиан развернулась, являя облепленные влажной от пота рубашкой груди, и Кериш не смог отвести взгляд, хотя там всё было достаточно плотно замотано.

Лилиан держала хорошую дистанцию: лежащий Тарак не мог её достать, но она могла в любой момент до него добраться.

— Кхм, а она хорошо дерётся, — Кериш, заметив чувственную хрипотцу в своём голосе, прокашлялся и, наконец, посмотрел на магистра Армана.

Тот не сводил взгляда с Лилиан.

«Неужели влюбился? — изумился Кериш. — Наш-то магистр?»

— Ей мешает грудь, — произнёс Арман задумчиво.

— Нет, не думаю, — улыбнулся Кериш во все зубы. — Она её украшает.

Арман не стал продолжать, его бы не поняли: движения Лилиан были великолепными — для такого хлипкого тела. В них ощущался опыт. И в то же время — странная неловкость. Словно она привыкла быть чуть другого роста и комплекции. Грудь слишком часто нарушала ритм её движений. Такое не случалось бы, будь эта часть тела давно ей присуща. Конечно, можно было подумать, что эта округлость пошла в рост недавно — такое бывает с поздно зреющими девушками. Но всё равно рост был бы не мгновенным, Лилиан успела бы привыкнуть.

Глядя, как она отшагивает дважды, чтобы увести не только тело, но и пышную грудь от руки Тарака, Арман невольно вспомнил, как ему самому трудно было привыкнуть к более массивному и менее гибкому, чем его собственное, телу.

Тогда он тоже двигался неловко, привыкая к новым габаритам.

«Она или не она?» — снова задавался Арман вопросом.

По технике владения мечом он определить не мог: он никогда её с мечом не видел, только с магическим посохом.

Тонкий вскрик взвился над стоянкой, на несколько мгновений привлекая всеобщее внимание. У мужчин сочувственно скривились лица: Тарак стоял на коленях и зажимал пах.

— Ой, прости, прости! — причитала Лилиан, прикрывая ладошкой округлённый рот и каждым жестом показывая растерянность. — Меч случайно из руки выскользнул, я не хотела, честно.

Жадно хватая ртом воздух, Тарак опёрся рукой на траву.

— Может, тебе искупаться в холодной водичке? — предложила Лилиан. — Говорят, помогает.

Тон у неё был настолько встревоженный, что трудно было не поверить в искренность её беспокойства.

— Она же специально кинула, — прошептал Кериш. — Изобразила, что споткнулась, и кинула меч, прохиндейка! Я уверен.

Арман тоже был в этом уверен, так как сам видел прицельный «случайный» бросок меча по яйцам.

«А вот это очень на неё похоже», — подумал Арман, но теперь он, один раз поверив, а потом усомнившись, опасался ошибиться из-за слишком сильного желания встретиться с ней снова.

Он хотел этой встречи. И в то же время боялся: не каждая станет общаться с тем, кто в итоге отрубил ей голову.

* * *

Цзинь — едва уловимый звук вырвал меня из дрёмы, но глаза я не открыла. Я не решилась поставить возле спального места магическую сигналку, чтобы не привлекать внимание магов в нашем обозе, зато растяжку из нитей сделала, и теперь эта маленькая скрытая травой сеть оповестила о чужом приближении.

На подстилке в приютившем меня на ночь фургоне громко храпела одна из путешествующих женщин. Тихо шуршал лес и потрескивал костёр постовых. Эти звуки почти заглушали шелест приподнимаемого полога. Тарак после его недвусмысленного предложения и моего ответа в виде «случайно» прилетевшего меча по моим представлениям просто обязан был заглянуть.

Он змеёй скользнул под тент фургона и тут же попытался зажать мне рот рукой, холодный металл кинжала коснулся шеи плоской стороной — Тарак всё же не хотел меня случайно прирезать.

— Хорошо, будем считать, что ты меня победил, — согласилась шёпотом. — Только давай выйдем.

Тарак тихо засмеялся, ведь он в темноте не видел моей хищной улыбки.

— Хорошо, — прошелестел он. — Но не забывай о моём остром кинжале.

— Так у тебя всего лишь кинжал? А я надеялась как минимум на меч. Хотя лучше бы, конечно, копьё. Но будем довольствоваться тем, что есть. Надеюсь, ты умеешь пользоваться кинжалом.