Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя

Я принялась есть. Воспоминания о прошлом раззадорили аппетит, я наслаждалась простым, но таким сытным завтраком, наплевав на давно привитые манеры. А вот Синеглазка ел с аристократическим изяществом. Пусть у него была лишь одна деревянная ложка, чувствовалось вбитое до мозга костей воспитание. На меня он смотрел без осуждения, как это часто бывает с подобными людьми, а с мягкой улыбкой, напоминавшей умиление.

Хмурый Кериш явился со своей миской и войлочной подстилкой, но его кислая милая мордашка не могла поколебать моей внутренней расслабленности. Задрав подбородок, Кериш стал есть демонстративно медленно и плавно.

К котлам с едой подтягивались просыпающиеся наёмники. Я не особо присматривалась, но сразу заметила три напряжённо вышагивающие фигуры. Лица своим ночным спарринг-партнёрам я не била и кости не ломала, так что выглядели они почти нормально. Но ещё пару недель будут меня вспоминать при каждом движении.

И, как я тогда совершенно верно говорила, они сами, папаша барона Гриса, все те женишки Лилиан — все они были напоминанием, что я не просто должна оставаться сильной, но и становиться ещё сильнее.

— А-а! — крик сорвался в визг.

Простые обыватели замирали, а наёмники хватались за оружие и оглядывались по сторонам. Маг-наёмник не вскочил со своего места, но воткнул ложку в кашу и держал руку освобождённой в готовности кинуть заклинание.

— Убийство! Убийство! — поднялись крики.

Я сразу определила, что они идут от экипажа с таинственными путниками и ничуть не удивилась. Большая часть людей хлынула туда, а я продолжила есть кашу.

Кериш глянул в ту сторону, дёрнулся, поглядел на Синеглазку и спросил:

— А нам не стоит взглянуть?

Синеглазка повернулся ко мне. Я быстро ела. Наёмники, уже получившие свои порции, тоже продолжали есть, хотя некоторые смещались в сторону шума и гама.

— Разве вам не любопытно? — уставился на меня Кериш.

— Кого-то убили, — отозвалась я и облизнула губы. — Что в этом интересного?

Меня это не касается, но можно остаться без завтрака, так что лучше есть быстрее и обдумать пути отступления.

— Кериш, сходи посмотри, — велел Синеглазка.

Тот оставил миску и рванул в собирающуюся у таинственного экипажа толпу.

— У леди стальные нервы, — улыбнулся Синеглазка. — Меня это восхищает.

— Угу, и хороший аппетит, — кивнула я. — Если меня обвинят в этом убийстве, могли бы вы подтвердить, что ночью, после того как побила троих охранников, я была с вами? Со своей стороны могу поклясться, что никого не убивала. И заплатить за эту услугу тоже могу.

Вероятность того, что побитые решат повесить на меня всех драконов, была велика.

— Мне не нужно платы, чтобы помочь столь прекрасной леди защитить репутацию. Я бы сделал это и без просьбы. — Синеглазка как-то странно улыбнулся и, как и я, продолжил есть.

Прошла всего пара минут, как толпа вдруг двинулась к нам. Её возглавлял пузатый управляющий обозом и трое ночных страдальцев.

Зайцегубый указал на меня пальцем:

— Это она! Она их убила! Я видел, как она выходила ночью из того экипажа.

— Я тоже видел, — закивал лысый.

Тарак благоразумно молчал, но смотрел на меня угрожающе.

Толпа обозников начала роптать, но их перебил красивый грудной смех. Его чарующие вибрации пробирали до приятных мурашек. Я повернулась: Синеглазка смеялся, запрокинув голову.

И все, словно зачарованные, смотрели на него. Он постучал ложкой по миске и указал на зайцегубого:

— Она просто побила тебя ночью, вот ты и пытаешься отомстить, но я был свидетелем того, как она тебя и твоих дружков отметелила, а потом болтала со мной и моим другом Керишем, он может это подтвердить. И я собственными глазами видел, как под утро она вернулась в фургон и более не выходила. Так что захлопнись, ничтожество.

— Н-нас трое! — зайцегубый выступил вперёд, но он уже подрастерял уверенность.

— Нас тоже трое, — Синеглазка был спокоен, и в его тоне рокотала сила. — Но мы люди аристократического происхождения, а ты — наёмник. И на твоём теле остались следы избиения, которые подтвердят наши слова. Поэтому я дам тебе ещё одну возможность избежать проблем: ты видел её возле того экипажа?

— Нет, — зайцегубый попятился и почти сразу исчез в толпе.

Лысый тоже быстро испарился, а Тарак смылся, едва Синеглазка упомянул аристократов. Толпа помялась — и отхлынула обратно к месту преступления.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Отлично сработано.

— Если что — обращайся, я всегда рад помочь.

Синеглазка разобрался быстро и без кровопролития — это дорогого стоило. Пожалуй, в этот момент я стала воспринимать его чуточку серьёзнее: как спутника, который может прикрыть меня не только своим присутствием, но и действиями.

Я стала выскребать из миски остатки каши.

Обычно если в пути кто-то умирал, его хоронили у дороги, а вещи везли дальше и передавали родственникам. Если таковых в месте прибытия не оказывалось, то имущество доставалось хозяину обоза. Если причиной смерти было убийство, по возможности устраивали самосуд.