Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя

Скрип его зубов я расслышала. Ухватив меня за руку, он приставил кинжал к почке.

— Не проткни случайно, — попросила я.

Он позволил мне первой выбраться из фургона. Я поёжилась от ночной прохлады и посмотрела на яркую россыпь звёзд.

— Поторопись, — Тарак почти прижался к спине и развернул меня в сторону леса.

Мы пошли туда мимо стреноженных коней, всё дальше удаляясь от фургонов, костров и дежурных. Нас не окликнули: мы были не единственной парочкой, отходившей ночью подальше от стоянки для своих дел.

Раздвигая руками кусты, я чуть повернула голову и скосила взгляд на стоянку: вроде за нами никто не шёл, но стоящий у фургона мужчина явно смотрел в нашу сторону. В полумраке я не очень разобрала, но было похоже на Кериша.

Когда мы с Тараком на пятнадцать шагов углубились в сумрак леса, я послала лёгкий магический импульс радиусом в десяток метров — засады не было, если только между деревьев и кустов не залёг маг высокого уровня развития.

Впрочем, когда я бросила импульс ещё через десяток метров, уловила ещё парочку людей. Они ждали нас в темноте между деревьев. Заслышав присвист Тарака, сдёрнули с масляного фонаря ткань, наполняя пространство под деревьями тёплым огненным светом.

— И правда привёл, — хмыкнул лысый наёмник.

Он со мной не фехтовал, но смотрел много. Как и его чуть более тощий приятель с заячьей губой, который держал верёвку с петлёй на конце.

— Раздевайся, — приказал Тарак. — Сейчас мы тебе покажем…

Магический импульс придал моим мышцам взрывную скорость. Я отскочила, уходя от кинжала, и, прежде чем Тарак успел сообразить, впечатала усиленный кулак ему под дых. Кинжал стал падать из его руки, я подхватила его, мгновенно определяя вес и баланс, метнула так, чтобы он ударил рукоятью. Лысый, получив рукоятью в горло, попятился.

А я уже неслась на этих двоих. Оружие эти придурки не взяли. Зайцегубый попытался накинуть на меня петлю, но я перехватила верёвку. Мышцы горели, но они были быстрее и сильнее человеческих. Удары моих кулаков по корпусу и лицу заставили зайцегубого отступить, я увернулась от пятерни лысого и вломила ногой ему в пах. Он отскочил, гася удар, и этого момента хватило накинуть петлю на шею зайцегубого.

Тут и Тарак оклемался, попёр на меня, но я, усиленная магией, легко отбежала на пару шагов и запрыгнула на толстую нижнюю ветку дерева. Наверное, они думали на ней привесить меня, потому что верёвки как раз хватило бы поиграть с подвешенным на ней человеком. Мне не жалко реализовать их задумку, я спрыгнула, и зайцегубого потянуло вверх.

Новое тело достаточно хорошо слушалось, так что я увернулась от кулаков Тарака и, удерживая конец верёвки, отскочила к стволу. Лысый так хотел пырнуть меня кинжалом, что столкнулся с Тараком. Зайцегубый захрипел сильнее, дрыгал ногами. Лысый и Тарак попытались обойти меня с двух сторон, но я отпустила верёвку, забежала за ствол и подпрыгнула, позволив им почти столкнуться внизу. Зацепилась за ветку, перебралась на другую сторону дерева.

Они побежали за мной. Это выглядело даже забавно: запрокинув голову, они носились внизу, напряжённо отслеживая мои передвижения, чтобы не дать спрыгнуть и убежать.

Но я не собиралась убегать. И не собиралась давать им опомниться. Самым неловким и крупным был лысый, он выставил кинжал вверх и матерился. И он не успел среагировать, когда я прыгнула вниз и, ухватившись усиленными ладонями за ветку, ударила ногами по зажатому в его руке кинжалу. Усиления хватило по дуге закинуть себя на ветку обратно, только ладони чуть ободрались. Обожаю быть магом!

Кинжал улетел в кусты. Тут зайцегубый стянул со своей шеи верёвку, зло смотрел на меня красными от полопавшихся сосудов глазами. Я стряхнула руки. Последние дни я ела и тренировалась хорошо, мышцы нарастали, так что пора было проверить свою выносливость в реальной, а не игровой ситуации.

— Слезай! — прошипел Тарак.

— Хорошо, — улыбнулась я.

И правда слезла. Точнее — спрыгнула практически возле их фонаря и одним ударом ноги погасила свет. Под кронами деревьев мгновенно стало темно. В принципе, я могла бы убежать, но помимо выносливости надо ещё и чуткость осязания проверить.

* * *

Разбуженный Керишем Арман стоял в темноте и, прислонившись плечом к дереву, прислушивался к звукам ударов и глухим, словно через кляпы, вскрикам.

А ещё он прислушивался к женскому голосу, его грозным интонациям:

— …тупые животные… запомните… чтобы даже не смотрели… под корень оторву, ни один маг не восстановит…

Кериш подкрался почти бесшумно.

— Кажется, наша помощь ей не понадобилась, — прошелестел он с некоторым опасением.

— Нет, — ответил Арман.

Если бы Кериш мог видеть в темноте, он бы очень удивился мечтательной улыбке своего магистра.

* * *

Большинство путешественников крепко спали. Дозорные тоже мечтали скорее добраться до спальных мест. Потрескивали костры и редко когда во сне всхрапывали кони.