Великие болезни и болезни великих. Как заболевания влияли на ход истории

В предвыборной кампании Рузвельт излучал оптимизм и уверенность, придававшие людям храбрости перед лицом трагических обстоятельств того времени. Его выступления сопровождались песней с говорящим названием Happy days are here again[246]. В наше время круглосуточных новостных передач, расследовательской и сенсационной журналистики, блогов и социальных сетей, где правда и ложь распространяются в режиме реального времени, трудно себе представить удивительную сдержанность средств массовой информации того времени. Существует лишь несколько фотографий той эпохи, на которых заметна инвалидность Рузвельта. Когда он упорно сражался со своим устройством для ходьбы, опирался на руки своих сыновей или помощников, и, обливаясь потом, выходил на сцену или трибуну, камеры кинохроники оставались выключенными. В ходе избирательной кампании 1932 года и в последующие 12 лет многие американцы едва ли осознавали, насколько их президент был ограничен в возможностях. По представлениям того времени он был калекой.

У Рузвельта не было универсального рецепта для преодоления экономического кризиса, но он начал обширную программу государственного вмешательства и создания рабочих мест, которая вошла в историю под названием New deal [247]. Некоторые меры сработали, другие оказались неэффективны. В США не было полной занятости до начала Второй мировой войны. Но политическое величие Рузвельта обусловлено прежде всего его хорошим знанием психологии. В своей первой инаугурационной речи 4 марта 1933 года он задал тон, произнеся знаменитые слова: «The only thing we have to fear is fear itself»[248],[249]. В ходе кампании, организованной его партией и дружественными средствами массовой информации весной 1940 года, на фоне войны в Европе, Рузвельта «просили» снова стать президентом. В типичной для политиков манере Рузвельт заявил, что, к сожалению, не сможет выполнить эту просьбу, и кокетничал, говоря о своем уходе из власти. В июле 1940 года съезд партии демократов в Чикаго заставил президента изменить свое мнение. Спектакль, если не сказать цирк, разыгранный 16 июля на стадионе Чикаго, несомненно, был одним из самых безвкусных инсценированных волеизъявлений в истории американских партийных съездов. Любой из оппозиции, кто предполагал, что Рузвельт придерживался диктаторских наклонностей, находил подтверждение своих подозрений в театральности партийного съезда. Он походил на церемонии, которые были частью агитационной программы на партийных выступлениях в тогдашней Европе. В Чикаго имело место «спонтанное» выражение предполагаемой воли народа, или скорее заранее определенной воли членов партии. Из невидимой кабинки, спрятанной в подвале стадиона, человек, занимающий весьма подходящий пост, суперинтендант Управления канализации Чикаго Том Гарри, инициировал своего рода организованную массовую истерию через громкоговоритель. Гарри нараспев произносил: «We want Roosevelt! The party wants Roosevelt! The world needs Roosevelt!»[250] Следующие 45 минут, согласно другому подсчету, следующие 53 минуты, члены партии скандировали «Рузвельт! Рузвельт! Рузвельт!» с песнопениями, парадом и экстатическим топотом. Стадионный органист, естественно, исполнил гимн избирательной кампании 1932 года Happy days are here again.

Одним из посетителей, которому хореография начальника канализации особенно сильно напомнила излюбленные ритуалы его родной страны, был молодой советский дипломат Андрей Громыко. Почти 40 лет спустя он стал угрюмым лицом советской внешней политики, прежде чем был низведен на представительский пост главы СССР[251] последним партийным лидером Михаилом Горбачевым. Громыко писал под впечатлением: «Предполагается, что весь этот крик – в пользу демократов. Но что касается самого содержания криков, сливающихся временами в сплошной гул, будто где-то рядом начинается землетрясение, то никто ничего не может понять. <…> За шумом все же нетрудно было заметить, что упоминание имени Рузвельта вызывало у делегатов взрывы одобрения» [252][253].

Рузвельт стал первым американским президентом, правившим страной более восьми лет.