Великие художники: избранные жизнеописания

Однако при всем этом Андреа всегда придерживался того мнения, что хорошие античные статуи более совершенны и обладают более прекрасными частями, чем мы это видим в природе, принимая во внимание, что, поскольку он мог судить и поскольку он это наблюдал в статуях, отличные мастера, их создавшие, извлекали из многих живых людей всё совершенство природы, которая очень редко собирает и сочетает в одном и том же теле всю красоту; что поэтому-то и необходимо заимствовать одну ее часть от одного тела, другую – от другого. Помимо всего этого, статуи казались ему более законченными и более точными в передаче мускулов, вен, жил и других деталей, которые природа часто не так ясно обнаруживает, прикрывая некоторые резкости нежностью и мягкостью плоти, не говоря, конечно, о каких-нибудь старческих или изможденных телах, которых, впрочем, художники избегают и по другим причинам. Как можно убедиться, он охотно применял эти взгляды в своих произведениях, в которых действительно видна несколько режущая манера, подчас напоминающая скорее камень, чем живое тело.

Как бы то ни было, Андреа в этой последней истории, которая бесконечно всем понравилась, изобразил Скварчоне в виде нелепой фигуры толстого солдата с копьем и мечом в руках. Точно так же он включил туда портреты своих лучших друзей: флорентинца Нофери, сына мессера Паллы Строцци; мессера Джироламо делла Балле, отличнейшего врача; мессера Бонифацио Фудзимелига, доктора прав; Николо, ювелира папы Иннокентия VIII, и Бальдассаре да Леччо – всех их он изобразил одетыми в белые вороненые и блестящие доспехи, какие бывают в действительности, и все они написаны поистине в прекрасной манере. Там же он изобразил кавалера мессера Бонрамино, а также некоего венгерского епископа, совершенного чудака, который целыми днями бродяжничал по Риму, а затем по ночам, наподобие скота, забирался на ночлег в стойла. Там же он еще изобразил Марсилио Паццо в образе палача, отрубающего голову Св. Якову⁹, а также самого себя¹⁰. В общем произведение это благодаря своим высоким достоинствам приобрело ему величайшее имя.

Кроме того, пока Андреа расписывал эту капеллу, он исполнил образ для алтаря Св. Луки в церкви Санта Джустина, а затем написал фреску в арке над вратами церкви Сант Антонио, которую он подписал своим именем¹¹. В Вероне он исполнил образ для алтаря Св. Христофора и Св. Антония, а также на углу Пьяцца ди Палья – несколько фигур¹². В церкви Санта Мариа ин Органе для монахов ордена Монте Оливето он написал образ для главного алтаря – прекрасную вещь, а также алтарный образ в церкви Сан Дзено¹³. Помимо ряда других вещей Мантенья, находясь в Вероне, работал над заказами для разных мест; так, он послал одному аббату во Фьезоле, своему другу и родственнику, картину, на которой была полуфигура Мадонны с младенцем на руках и несколькими головами поющих ангелов, исполненных с удивительным изяществом; картина эта ныне находится в библиотеке этого монастыря и всегда слыла как в то время, так и впоследствии редчайшим произведением¹⁴.

А так как во время своего пребывания в Мантуе он был одним из ближайших слуг маркиза Лодовико Гонзаги, этот синьор, который всегда очень ценил таланты Андреа и ему покровительствовал, заказал ему для капеллы мантуанского замка на дереве маленькую картину, на которой Андреа изобразил истории с фигурами небольшими, но прекрасно исполненными. В том же дворце он написал много фигур, в сокращении снизу вверх, заслуживших высокие похвалы, ибо, хотя его способ изображения одежд был жестковат и мелочен и вообще его манера была несколько суховатой, каждый предмет тем не менее исполнен с большим искусством и старанием¹⁵.

Для этого же маркиза он написал в одной зале дворца Сан Себастьяно в Мантуе Триумф Цезаря – лучшую из когда-либо им исполненных вещей¹⁶. В этом произведении можно видеть, как при помощи прекраснейшего размещения композиции в триумфальное шествие включены: красота и роскошное убранство колесницы; человек, который поносит триумфатора; родственники; курения, курильницы; жертвенные приношения; жрецы; быки, увенчанные для жертвы; пленники и добыча солдат; строй полков и слоны; доспехи, снятые с врагов; победные значки; города и крепости, олицетворяемые разными колесницами; бесчисленное количество трофеев на копьях; разного вида шлемы и латы; убранства; украшения и сосуды без конца; в толпе зрителей – женщина, ведущая за руку ребенка, который занозил себе ногу, плачет и показывает ее матери изящным и весьма естественным движением.