Великие тайны русского престола

Впоследствии бунт стал стихать, но бунтарям не все сошло с рук: были казнены зачинщики бунта среди холопов. Шестнадцатого июля был созван Земский собор, решивший принять ряд новых законов. В январе тысяча шестьсот сорок девятого года было утверждено Соборное Уложение.

В результате «соляного» бунта правда восторжествовала, народные обидчики были жестоко наказаны и принято Соборное Уложение, которое было призвано облегчить народную долю и избавить управленческий аппарат от коррупции.

Тайны Приказа тайных дел

Алексей Михайлович прослыл образованным, доброжелательным и богобоязненным чеповеком, который всячески заботился о нововведениях в государстве и вместе с тем был чрезвычайно осторожным.

Именно он первым в России преобразовал Личную канцелярию в Приказ тайных дел, который явился первой организацией российской внешней разведки.

В анатомическом отделении старейшего европейского университета в шведском городе Упсала еще недавно можно было видеть необычное учебное пособие — скелет человека удивительной судьбы.

Студенты многих поколений запросто звали скелет Грегором Котошкиным. Он прибыл в Швецию в январе 1666 года. Звали этого человека Григорием Карповичем Котошихиным. Был он русским подданным, из эмигрантов, и состоял затем на службе чиновником государственного архива королевства.

Служба его длилась недолго. В августе 1667 года Григорий хлебнул вина сверх меры и подрался с хозяином квартиры, приревновавшим его к своей жене. В драке ревнивец погиб. А постояльца суд приговорил к смертной казни, и уже через два месяца, в ноябре, Григория Котошихина повесили. Труп, за отсутствием родственников, передали в анатомическое отделение университета в Упсале.

Кем же был на самом деле этот самый Григорий Котошихин? Оказывается, весьма приметная личность своего времени. Родом из незнатных дворян, он пробился талантом и образованностью на довольно высокую должность подьячего Посольского приказа. И, что весьма важно, с прямого благоволения самого царя Алексея Михайловича.

По его приказам исполнял молодой подьячий различные деликатные и дипломатические поручения. Подьячему Котошихину прочили высокий пост при дворе. И все так, наверное, и произошло бы, не допусти однажды Григорий ошибку при написании царской грамоты. Вместо слов «великий государь» он написал просто «великий» и пропустил высочайшее имя.

Ошибка по тому времени была ужасной, непоправимой. Тотчас же последовало письменное указание «тишайшего» царя: «Подьячему Григорию Котошихину, который тое отписку писал, велели б есте за то учинить наказание — бить батоги».

По приказу царя с «ошибщика» сняли штаны и выпороли. Нетрудно понять, что творилось в душе у провинившегося в тот злополучный день от позора, боли и унижения. Но уж очень непрост был царский протеже. Он и виду не подал, что глубоко оскорблен и не успокоится, пока не расквитается…

Заботиться о своих служебных делах он стал еще пристальнее, давая понять, что жестокий урок ему пошел на пользу. Таких при дворе любилии быстро прощали. И вскоре Григория Котошихина в составе важного посольства направили в Эстонию для переговоров со шведами. Момент расплаты с обидчиками приближался.

21 июня 1661 года в эстонской деревушке недалеко от Дерпта было подписано перемирие со шведами. Подьячий Григорий Котошихин участвовал в его заключении.

В августе он везет личное письмо царя королю Карлу XI с просьбой об обмене грамотами по одобрению договора.

Русскому посланцу оказали высокие почести и одарили ценными подарками. Вскоре договор вступил в силу, и бывшие противники начали дальнейшие переговоры по деликатнейшей проблеме — взаимным денежным претензиям, так как война нанесла огромные убытки. Русского царя на переговорах представлял окольничий Василий Семенович Волынский, а шведского короля — комиссар Адольф Эберс.

В разговорах о деньгах государственных, как оказалось, не остались забытыми и личные интересы одного из участников, Григория Котошихина.

Деньги царского жалованья, которые получал талантливый подьячий за свою искусную службу в 1661 году, очень небольшие — всего 13 рублей.

В разговорах о деньгах и расчетах подьячий намекнул комиссару Эберсу, что не прочь сообщить и еще кое-что о возможностях царской казны, но за отдельную плату. При этом он сетовал на презренно низкое жалованье на царской службе.

Комиссар Эберс быстро сообразил, что к чему, и предложил Котошихину за его подробный рассказ о делах государевых целых сто червонцев. И тут же отправил срочное сообщение королю с ценной информацией, полученной от подьячего, подчеркнув, что имеет возможность получать такую информацию и впредь от тайного русского корреспондента, но не менее чем за сто червонцев. Король согласился со своим комиссаром.

Так Григорий Котошихин стал получать двойное жалованье. И это оказалось ему весьма кстати. Его отец — монастырский казначей, неожиданно стал должником, у которого за долги у него отобрали дом и все имущество.