Великие зодчие Санкт-Петербурга. Трезини. Растрелли. Росси

проекты театра, зданий для губернской канцелярии, для экспедиции округа путей сообщения и для семинарии в Твери;

проект тверского военного госпиталя — ансамбля из одиннадцати корпусов на правом берегу Волги;

сооружение торговых рядов в Твери — протяженного здания с аркадой и дорическими портиками по углам (увы, разрушено в 60-х годах XX столетия);

перестройка церкви Трех Святителей, что стояла в Твери на левом берегу Волги на площади перед существовавшим тогда наплавным мостом;

сооружение там же, в Твери, на берегу речки Тьмаки собора Крестовоздвиженского монастыря (это был огромный куб с дорическими портиками с четырех сторон и торжественным пятиглавием); сооружение такого же собора в Торжке;

сооружение здания присутственных мест в Старице и гостиных дворов в Бежецке и Рыбинске;

проекты каменных и деревянных жилых домов для помещиков, мелких чиновников, торговых людей. (Дома одноэтажные с мезонином и без, дома двух- и трехэтажные и даже городские усадьбы.)

Кое-какие строения по этим проектам дожили до наших дней. Несколько домов уцелело в Твери, Рыбинске и Кашине. Знакомство с ними, а также с рисунками и чертежами тверского периода, хранящимися в архивах, позволит уяснить творческую манеру архитектора и направление его поисков.

Росси придерживается канонов классицизма: строгость архитектурных форм, четкость и ясность пространственных композиций, стилистическое единство каждого здания, минимум декоративных украшений. Уже в этих работах проглядывают черты, которые найдут дальнейшее развитие и воплощение в торжественных ансамблях Петербурга: сочетание арочных и прямоугольных завершений оконных проемов, лоджии с колоннами на втором этаже, обработанные под руст первые этажи. Но это частности. Главное, что поражает и восхищает в проектах этих лет, — удивительное чувство ансамбля. Замысливая новое строение — храм, жилой дом, общественное здание, — архитектор всегда видит улицу или площадь, а порой и весь город в целом. Творение Росси может предстать красивой сольной партией в общем архитектурном хоре или мощным аккордом, но никогда — диссонансом: свидетельство высокого вкуса и большой внутренней культуры мастера.

Тактичное, уважительное отношение к людям, к их творчеству, к наследию прошлого — отличительная черта Карла Росси. Основа его огромного обаяния. Поэтому с ним охотно работают его помощники. Потому с мнением Росси очень считаются заказчики.

15 марта 1811 года в Тверь с очередным визитом приезжает император. Событие, оказавшее влияние на судьбу самого императора, историка Карамзина и, как ни странно, архитектора Росси. Пути этих трех людей снова пересеклись. Государь и историк живут в покоях, сооруженных Росси, гуляют в парке, разбитом по его замыслу, любуются созданной им набережной. Очень возможно, что вечерами они встречаются на балах и маскарадах, которые так любит государь.

Страсти кипят в жарко натопленной гостиной принцессы. Здесь говорят о политике, о предстоящей войне с Наполеоном, дыхание которой все ощутимей. Здесь Екатерина Павловна успешно плетет интриги против ненавистного Сперанского. Его отставка, которая изменит движение России, уже предрешена. Здесь же Александр слушает Карамзина. Историограф читает свою «Записку о древней и новой России». Эпиграф к ней многозначителен: «Нет лести в языке моем». Нелицеприятный текст вызывает раздражение и гнев государя, но Екатерина Павловна знает, когда надо пустить в ход все свое влияние на брата. Гнев сменяется милостью, предложением высочайшей дружбы, просьбой о переезде в Петербург, намеками на министерский пост. И как ни удивительно, стараниями хозяев дворца не остался в эти дни обойденным высочайшей милостью не любимый императором зодчий.

19 марта Александр I подписывает рескрипт:

«Его Императорскому Высочеству Главному директору путей сообшения принцу Георгию Гольштейн-Ольденбургскому.

Находящегося при Главном начальнике Кремлевской экспедиции архитектора надворного советника Росси дозволяю… согласно желанию его определить в Ваш штат к таковой же должности, оставляя ему и то жалованье, какое получает он ныне из Кабинета.

В Твери

Александр».

Первое признание, первая награда. Получен следующий чин — надворного советника (VII класс по «Табели о рангах»). Заметим для себя, что «профессорам при Академии» и «докторам всяких факультетов, которые в службе обретаются», давался чин IX класса — титулярного советника. Но для Росси особенно важно другое: помимо жалованья из Кабинета, он будет теперь получать дополнительно, пусть небольшое, жалованье из Дирекции путей сообщения. Это уже позволит решить кое-какие житейские проблемы, приносившие до того огорчения.