Великие зодчие Санкт-Петербурга. Трезини. Растрелли. Росси

Еще сонная тишина царит в особняках и дворцах города, а уже плетутся к дверям храма муз его низшие служители и работники. «В это время, — как заметил Гоголь, — обыкновенно неприлично ходить дамам, потому что русский народ любит изъясняться такими резкими выражениями, каких они, вероятно, не услышат даже в театре». После двенадцати, когда оживает Невский, на площади появляются рядовые жрецы муз, имена которых обычно не указывают в афишах. Своей осанкой и гордо вскинутой головой они всячески стараются показать, что занимают на иерархической лестнице ступень гораздо выше, чем на самом деле. Ближе к пяти раздается громыхание больших обшарпанных карет: привезли молодых воспитанниц театральной школы. Строгие наставники блюдут нравственность девиц и всячески мешают их возможным встречам с назойливыми поклонниками. Последними прибывают в роскошных колясках или каретах своих покровителей знаменитые сегодня примы. Теперь недолго ждать съезда зрителей…

Два трехэтажных здания, стоящих параллельно Невскому, своими галереями на первом этаже и дорическими колоннами аккомпанируют зданию театра и подготавливают путника к движению по новой улице. У этих строений своя, особая жизнь. Здесь царство спешащих чиновников в зеленых мундирах, здесь движение карет, запряженных четверней, а то и шестерней. В корпусе справа, если смотреть от Невского, разместилась квартира министра внутренних дел. В левом — квартира директора императорских театров.

В 1833 году на должность назначен А. М. Гедеонов, знакомый Карлу Ивановичу еще по Твери. Мать Гедеонова тогда была женой предводителя тверского дворянства Шишкина. И Карл Росси встречался с этим семейством, когда перестраивал дворец. Но что проку в таком знакомстве? Даже энциклопедия Брокгауза и Ефрона вынуждена сообщить о Гедеонове: «…к интересам искусства… относился холодно, заботливостью и даже простою вежливостью к артистам не отличался: говорил всем, даже артисткам, „ты“ и постоянно делал наоборот тому, о чем они ходатайствовали». И может быть, именно за это пользовался особым благоволением императора…

По традиции дворцовых интерьеров вслед за антикамерой следует просторная светлая галерея. Театральная улица, соединившая по замыслу Росси площади Александринскую и Чернышеву, исполнила эту роль.

Нет, наверное, в мире второй такой улицы, где даже в пасмурную погоду светло и радостно. Всего два здания величавой простоты — одно справа, другое слева — рождают это удивительное ощущение. Возможно, виновата чудесная магия масштаба: длина каждого строения 220 метров, высота — 22 метра, ширина улицы тоже 22 метра. Но мало найти цифровые соотношения, следует еще определить единственно возможный художественный образ зданий. И Карл Росси нашел его.

Нижние этажи — мощные аркады, где в глубине расположены многочисленные помещения магазинов, кафе, кондитерских. Вторые этажи выше первых, и на всем их протяжении выстроились парами дорические колонны. В промежутках между ними — огромные окна с полукруглыми завершениями. Правда, завершения эти отделены от прямоугольника окна рельефным поясом из факелов и гирлянд. На концах зданий едва намеченные ризалиты. Они определяют начала и концы протяженных галерей.

Сперва, когда только началось строительство, левое здание предназначали для Департамента, магазинов, гостиницы. Уже 1 июля 1832 года газета «Северная пчела» известила читателей, что «находящиеся позади нового театра в двух зданиях, идущих до Чернышева моста, лавки и квартиры сдаются в наем». Известно, что в левом корпусе, глядящем издали на Невский (там сейчас Театральный музей), помещалась ресторация купца Иванова. Вдоль улицы располагались магазины купцов Дейтера, Колпакова, Низовского, фарфоровых и стеклянных изделий Императорских заводов, Петербургской бумажной фабрики, куда ради хорошей писчей бумаги мог заглядывать Александр Пушкин… Но уже в конце 1835 года государь повелел все строение отдать балетному училищу, торговцев из дома выселить, аркаду заделать, превратив ее в закрытые помещения. Точно так же заложили галерею на правой стороне. Исчезли проходы, удобные во время дождя и снега. Пропала возможность любоваться театром и улицей, когда из-под каждой арки открывался новый вид.

Позже историки искусства выскажут предположение, что родилась Театральная улица под впечатлением от улицы Руайяль в Париже. Но сходство только внешнее. В столице Франции вдоль улицы стоит несколько домов, и потому там нет поражающего воображения единства, достигнутого Карлом Росси…