Великий и оболганный Советский Союз

Почему дырявят древний собор? — Потому что сто лет здесь ожиревший поп, икая, брал взятки и торговал водкой.

Почему гадят в любезных сердцу барских усадьбах? — Потому что там насиловали и пороли девок: не у того барина, так у соседа.

Почему валят столетние парки? — Потому что сто лет под их развесистыми липами и кленами господа показывали свою власть: тыкали в нос нищему — мошной, а дураку — образованностью.

Все так.

Я знаю, что говорю…

Блок действительно знал, что говорил, не только потому, что был глубоким мыслителем и большим поэтом. Блок сам происходил из помещичьей среды и хорошо знал ее. Среди его предков не было садистов типа Салтычихи, но это ничего не меняло по существу, Блок недаром написал: «…не у того барина, так у соседа». И прибавлял: «Мы — звенья одной цепи. Или на нас не лежат грехи отцов?»

Потому Блок, выдающийся мастер культуры, с любой точки зрения имел моральное право писать:

Что же вы думали? Что революция — идиллия? Что творчество ничего не разрушает на своем пути? Что народ — паинька? Что сотни обыкновенных жуликов, провокаторов, черносотенцев, людей, любящих погреть руки, не постараются ухватить то, что плохо лежит? И, наконец, что так «бескровно» и «безболезненно» и разрешится вековая распря между «черной» и «белой» костью, между «образованными» и «необразованными», между интеллигенцией и народом?

…Русской интеллигенции — точно медведь на ухо наступил: мелкие страхи, мелкие словечки… Не стыдно ли ли прекрасное слово «товарищ» произносить в кавычках? Это — всякий лавочник умеет…

Так думал великий гуманист — гуманист в точном, первоначальном смысле этого слова, порядком затасканного уже к началу XX века, то есть человек, видящий в людях человеческое и борющийся за человеческое в людях.

В статье «Что сейчас делать?» от 13 мая 1918 года Блок заявлял:

…Художнику надлежит пылать гневом против всего, что пытается гальванизировать труп (старой России. — С.К.). Для того, чтобы этот гнев не вырождался в злобу….ему надлежит хранить огонь знания о величии эпохи, которой никакая низкая злоба не достойна. Одно из лучших средств к этому — не забывать о социальном неравенстве… Знание о социальном неравенстве есть знание высокое, холодное и гневное…

В формуле Блока: «знание высокое, холодное и гневное» усматривается полное системное тождество со знаменитой формулой Дзержинского: «Холодный ум, горячее сердце и чистые руки».

«Холодное знание» — это синоним «холодного ума»… «Гневное знание» — синоним «горячего сердца». А «высокое знание» невозможно без отказа от шкурного себялюбия, синонимичного «чистым рукам».

Так случайной ли была Великая Октябрьская социалистическая революция, если лучшие умы русской художественной культуры оценивали эпоху так же, как и наиболее выдающиеся революционеры России?

При всей очевидности ответа, формально советская интеллигентщина в СССР Хрущева и Брежнева от честного ответа на такие вопросы все чаще воротила нос.

Почему?

А черт ее знает!

Ленин не заблуждался насчет того, что за тончайшим слоем образованного большевизма — темная, плохо управляемая и зловещая сила народной невежественной и разрушительной страсти. Но что оставалось делать Ленину и большевикам, если выбора не было — надо было как можно скорее овладеть этой стихией и ввести ее в жесткие рамки построения могучей России, иначе — смерть России или превращение ее в полуколонию Запада.