Великий и Ужасный 6 (СИ)

— Сигимер, Марбод, Индутиомер… — начал перечислять я.

— О, Бог мой! Душнилы, все как один! Нахрен они тебе нужны, Бабай? Давай я тебя лучше с Лурцем познакомлю, который Черный Лук! Вот это был мужик! — вскочил на ноги Беспалый. — Герой, настоящий герой!

— И с Лурцем познакомишь, — покладисто согласился я. — Но мне позарез нужно связаться с Ордой, понимаешь? А для этого Лурц не подходит. Есть у меня там один шаман троллячий, вот у кого с резонансом проблем нет… Эти как ты выразился, душнилы, на него мигом выйдут. Так что придется, придется как-то до них достучаться… Бубен, что ли, какой тебе сварганить?

— Ну какой еще бубен? — возмутился ученик шамана. — Это ологская тема! Давай, делай мне резонатор, и я тебе покажу настоящее урукское шаманство! Не Резчиками едиными, слышишь?!

И я забрал у Сагдея мою прекрасную, компактную, высокотехнологичную тату-машинку на батерейках, усадил Беспалого спиной к костру, зашипел от привычной боли от выскочившего из стилоса шипа, и вырезал орку чуть пониже затылка и чуть повыше лопаток схему кварцевого резонатора, слава земной электродинамике! Прямоугольник, зажатый меж двух буков Т, длинные ножки которых оканчиваются кружочком, вот как это выглядело.

А потом ухватил его руку — и продолжил резьбу, потому что если я пообещал сделать из тех, кто пошел за мной, уберсолдат, то слово свое сдержу!

* * *

Глава 20 Шаманство урук-хая

— Анг гияк-иши!

Нар мат кордх-иши!

Ойра-орира-ойра! — гроул Беспалого был мягче, мелодичнее моего.

Уруки сидели вокруг костра, поджав ноги, ритмично хлопали в ладоши, раскачивались в такт пению шамана и хриплым хором подхватывали последнюю строчку, которая рефреном проходила через всю бесконечную, зацикленную мелодию. Я тоже сидел — и тоже хлопал, но не пел, боялся все испортить.

— Афар вадоканук!

Аш снага нар бай луфут!

Ойра-орира-ойра!

Эфир вокруг загустел, вихри маны-саирины вокруг выплясывали странные танцы, искры костра взлетали в ночное звездное небо, гигантские зеленые великаны — буки, шелестели своими ветвями. Было ли это настоящее шаманство, как у снага и троллей, или очередная эгрегориальная техника, которыми сильны уруки? Сказать наверняка я затруднялся. Совершенно точно — оно работало!

Языки пламени взвивались все выше, сплетаясь и расплетаясь, и, наконец среди них соткались несколько мощных мускулистых фигур в древних доспехах.

— Что, потомок, прое…любил имущество? — тут же, с ходу предъявил Марбод. — Где шмотки? Это что за хрень такая? Куда сунул панцирь и сапоги? Ты хоть прикончил кого-то в них?

И это притом, что древние мертвые засранцы сами меня швырнули черти куда, и доспехи с меня сковырнуло о поверхность воды на капитальной скорости! Ну, сволочи, так бы и харкнул в их рожи, да толку с этого будет ноль!

— Падажжите! — поднял в верх руки Беспалый. — Вожди и герои, мать вашу за ногу, че вы сразу на Бабая наезжаете?

— О! Гляньте-ка, Беспалый Радгаш оперился и пробует себя в роли шамана! А у тебя есть яйца, Радгаш! — загомонили предки. — Ого-го, у Радгаша теперь целая куча черепов, и татау! Посмотрите-ка, какие у него видные татау! Какие бабские завитушки! А какие тонюсенькие линии! Это делал наш любимый ублюдочек Бабай, как пить дать, со своей этой цвыркалкой вместо нормальных резчиковых приспособ!

Я и не знал, как зовут Беспалого, если честно. Было даже немного неловко. Но на ус намотал — Радгаш его звали. Радгаш Беспалый Шаман!

— Так, мужики, не начинайте. Нормально мы всё замутили, хоть вы и кинули меня с этим переносом в святилище. Урук-хай Монтенегро свободен, Крупаньские рудники разрушены, Тифон отхреначил несколько орт янычар, Шаграт Зловещий и Шрам сотоварищи собираются жечь Бухарест и Истанбул… А мы собираемся в Хунедоару, делать то, что задумано, — пришлось вступать в диалог мне. — Нужна некая организационная помощь.

— Гарн, гарн! — переглянулись между собой духи. — А вы никак характерами не сошлись? Дуклеанские утырки более звезданутые, чем утырки из Третьей Империи Людей? Им что — Резчик не нужен? Может они колдовать научились, гы-гы-гы, или прогресс развернули, небывалых масштабов? Научно-говнический?

— Резчик им нужен, это мне такая Орда и нахрен не всралась, — прямо ответил я. — Для меня мой народ — это Боевой Урук-Хай! И Рабочий Урук-Хай — тоже, да! Мы деремся как сто чертей и работаем как тысяча чертей, а дуреть от запаха крови и вырезать мирные города без всякого смысла, просто поддавшись сиюминутному порыву ярости заливать кровью непричастных случайные земли… Нет, это не ко мне. В этом нет чести и славы, в этом нет подвига и борьбы. Это работа мясников, а не воинов. У меня была надежда найти в Монтенегро вторую Родину, но, видимо, пути таборных уруков России и прибрежного урук-хая Монтенегро слишком разные.

— Шарку Резчик приучил их к этому дерьму, — откликнулся один из предков, кажется — Индутиомер. — Шарку — говнюк, я начищу ему его призрачное хлебало, когда встречу сукиного сына на зеленых холмах… Вот закончим тут с вами — и что-то подсказывает мне, что мы обязательно встретимся…