Великий халиф, что правит по велению Бога (СИ)

Ц а р и ц а: Ты проголодался, малыш? Ничего, у меня много-много молока... Прикладывайся к моей груди и соси. Видишь, оно течёт рекой, рекой... (делает вид, что кормит грудью. Её мать вытирает слёзы, глядя на Джаннат, затем подходит к ней и осторожно кладёт руку на плёчо.)

М а т ь: Джаннат... доченька... милая... (снова утирает слёзы.) Ты переутомилась, дочка... переутомилась. (осторожно трясёт царицу за плечо, чтобы та пришла в себя. Очнувшись, та смотрит на свои руки - в них нет ребёнка. Джаннат оглядывается в ужасе и замешательстве, вскакивает и бросается на авансцену, точно ожидая найти там своего ребёнка.)

Ц а р и ц а (в ужасе): Кто взял моего ребёнка?! Кто?! Он был здесь, у меня на руках! (она беспомощно обнимает воздух и бросается в объятья своей матери, горько рыдая.) Он был у меня на руках, матушка! У меня на руках! Куда он делся?!

М а т ь (успокаивает её): Он снова будет с тобой, доченька. Твой ребёнок снова будет с тобой.

Ц а р и ц а (внезапно придя в себя): Мой ребёнок?

М а т ь: Да, Джаннат, твой ребёнок.

Ц а р и ц а: Мой? Разве может у меня быть ребёнок?

М а т ь: Конечно, у тебя может быть ребёнок, доченька!

Ц а р и ц а: Но как, матушка? Ведь мой муж хочет, чтобы я была чиста!

М а т ь: Да будь он проклят со своей чистотой! Разве это чистота? Нет, это скверна! Он обманул тебя своими словами о чистоте и осквернил твою жизнь - да, дочка, осквернил! Разве есть большая скверна, чем жизнь, потраченная впустую, без детей, без потомства?!

Ц а р и ц а: Но что же мне делать, матушка? Что же делать? Где выход?

М а т ь: Нужен другой мужчина, доченька.

Ц а р и ц а (удивлённо и испуганно вскакивает): Другой мужчина?

М а т ь (твёрдо): Да. Другой мужчина. Это единственный выход.

Ц а р и ц а: Но разве есть другой мужчина? Аль-Хаким - единственный мужчина, а все остальные - рабы...

М а т ь: Может быть, есть и ещё один...

Ц а р и ц а (с надеждой): Клянусь тебе, матушка, я слышала его голос!

М а т ь: Может быть, есть и ещё один, доченька.

Ц а р и ц а: Непременно есть! Клянусь тебе, матушка, есть!

М а т ь: Невозможно истребить всех мужчин в мире... Должен остаться хотя бы один.

Ц а р и ц а: Что ты собираешься делать, матушка?

М а т ь: Я буду искать этого мужчину, Джаннат. Буду искать его повсюду, в каждой стране. Моё сердце говорит мне, что он где-нибудь да есть. Невозможно истребить всех мужчин в мире... (идёт к двери, но колеблется.) Должен остаться хотя бы один. (Царица удивлённо смотрит на неё. Мать выходит, оставив Джаннат одну. Та смотрит наверх и вдруг бросается на колени, дрожа.)

Ц а р и ц а: Господи! Помоги ей, Господи!

Занавес

Сцена четвёртая

(У границы. Граница пролегает посреди пустыни, совершенно безлюдной, за исключением маленькой хижины вдали. На сцене темно. На сцену входит пожилая мать с небольшим светильником в руке. Она опирается на клюку, согнув спину; видно, что долгие поиски и странствия её утомили.)

М а т ь (взывает слабым голосом): Один-единственный мужчина, Боже милосердный! Один только мужчина, милостивый Боже... Только один, только один... Неужели во всей нашей земле не осталось ни одного мужчины? (Пересекает сцену и исчезает. Снова становится темно. Затем появляется старик в грязных лохмотьях со светильником в руке. Он вешает светильник у двери хижины, садится у порога, берёт дудочку, играет на ней, затем начинает петь слабым голосом.)

Н и щ и й с т а р и к (поёт): Все спят, лишь один я не сплю этим вечером,

Я - евнух, печатию рабской отмеченный,

Но не торопитесь жалеть меня, встречные:

Прекрасна тогда жизнь, когда терять нечего.

(С противоположной стороны сцены входят чужак, а за ним - двое стражей, Абид и Осман. Оба вооружены мечами. Осман подходит к хижине.)

А б и д: У тебя есть вода? Напои нас, пожалуйста, и да благословит тебя Бог.

(Старик из хижины подходит к ним с небольшим бурдюком и даёт попить Абиду и Осману. Он подходит к чужаку, видит, как он красив и силён, и замирает от радости и восторга.)

О с м а н: Этот мужчина - чужеземец.

С т а р и к: Добро пожаловать, прошу вас, прошу вас! (рассматривает чужака с восхищением, не в силах поверить своему счастью.)

А б и д (чужаку): Желаете немного передохнуть здесь?

Ч у ж а к: Этот пожилой мужчина - добрый человек, и я с удовольствием побуду с ним. (Садится, а старик садится рядом. Осман берёт Абида за руку и отводит его подальше от остальных двоих, в угол сцены, где они начинают перешёптываться.)

О с м а н: Мы должны убить чужеземца.