Великий князь Николай Николаевич

Самъ Великій Князь имлъ прекрасную конюшню и въ строй чаще всего вызжалъ на крупныхъ, выводныхъ изъ Англіи гунтерахъ, которые такъ шли къ его высокой и статной фигур. На все Красное Село извстенъ былъ его безукоризненно блый молодой 6-ти вершковый выводной гунтеръ, не отказывавшійся ни отъ какихъ препятствій, горделиво взлетавшій на артиллерійскіе брустверы и безъ колебаній бросавшійся оттуда, со своимъ смлымъ всадникомъ, внизъ. Держалъ Великій Князь конечно для себя и упряжныхъ лошадей, на которыхъ здилъ всегда въ шорной запряжк. Въ Царскомъ Сел его чаще всего можно было видть въ шарабан, причемъ нердко онъ самъ правилъ лошадьми; въ Петербург же — онъ здилъ въ небольшой карет. — Русской упряжи онъ повидимому не любилъ, и русская троечная упряжка употреблялась нмъ только въ лагер въ Краспомъ.

Одновременно съ любовью къ полевой зд, самъ Великій .Князь былъ также и тонкимъ знатокомъ манежа. Офицерской здой въ полку онъ руководилъ лично, какъ въ пол, такъ и въ манеж.

Великій Князь офиціальную частъ своей жизни обосновалъ въ раіон расположенія полка, въ такъ называвшемся Командирскомъ домик, гд онъ принималъ по служб всхъ, имвшихъ къ нему дло. Нердко, раза 2-3 въ недлю, онъ завтракалъ въ офицерскомъ собраніи, что даваліб ему возможность ближе знакомиться съ офицерскимъ составомъ полка. За завтракомъ, общимъ для всхъ офицеровъ, Великій Князь выпивалъ обычную рюмку водкп и стаканъ какого нибудь легкаго вина, не позволяя себ никакихъ излишествъ, чтобы сохранитъ силы для дальнйшей дневной работы.

Такимъ образомъ вс разсказы о безмрномъ употребленіи Великимъ Княземъ въ молодости спиртныхъ напитковъ въ значительной мр преувеличены. Въ молодыхъ годахъ Великій Князь любилъ не столько «вино», сколько общее «веселье», — что составляетъ одну изъ очень характерныхъ чертъ русской широкой натуры: «пей, да ума не пропей»... Въ боле пожилыхъ годахъ, напримръ, въ бытность въ Ставк, Великій Князь Николай Николаевичъ-почти что ничего не пилъ. Но радушіе, гостепріимство и любовь «по-подчивать гостя» чмъ либо особеннымъ, у него остались навсегда-

Въ бытность свою въ полку эскадроннымъ командиромъ, Великій Князь, въ соотвтствіи со своимъ служебнымъ полковымъ положеніемъ, сближался нсколько короче лишь со старшими офицерами полка, сходясь иногда съ ними на «ты». Но вполн близкихъ дружескихъ отношеній у него въ полку не было, что облегчило ему въ будущемъ переходъ на должность командира полка.

Надо однако замтить, что въ названномъ полку привыкли къ довольно частымъ назначеніямъ командирами полковъ своихъ же старшихъ полковниковъ, причемъ, благодаря такту офицеровъ, это не препятствовало вновь назначенному командиру становиться сразу въ свое новое положеніе. — Тмъ легче оказался такой переходъ для Великаго Князя. ІЬо отзывамъ его однополчанъ, вслдствіе продолжительнаго пребыванія Великаго Князя въ полку, между нимъ и полкомъ выработалась нкоторая какъ бы общность психологіи, которая въ конц концовъ спаяла полкъ съ его командиромъ въ одну общую монолитную массу.

По должности командира полка, Великій Князь выбралъ на освободившуюся вакансію полкового адъютанта ротмистра Крупенска-го, который оставался въ этомъ званіи во весь періодъ пребыванія Великаго Князя во глав полка.

Офицеръ этотъ былъ однимъ изъ самыхъ довренныхъ лицъ Великаго Князя Николая Николаевича и, съ оставленіемъ послднимъ полка, перешелъ къ нему на должность личнаго адъютанта. — Впослдствіи, въ бытность Великаго Князя Верховнымъ Главнокомандующимъ, М. Е. Крупенскій былъ при немъ генераломъ для порученій. Великій Князь очень благоволилъ къ нему, говорилъ ему «ты», и въ моихъ ушахъ еще до сихъ поръ слышится ласковый по интонаціи и рзкій по тембру голосъ Верховнаго, зовущаго въ вагон-столовой своего преданнаго бывшаго' полкового 'адъютанта уменьшительнымъ окрикомъ: «Крупа»!..

М. Е. Крупенскій исполнялъ у Великаго Князя обязанность какъ бы оберъ-гофмаршала. — Онъ былъ одимъ изъ самыхъ приближенныхъ къ Великому Князю лицъ и дольше другихъ сумлъ сохранить къ себ привязанность Великаго Князя.

Оставшись посл революціи въ Россіи, М. Е. Крупенскій очень бдствовалъ и, по имющимся свдніямъ, умеръ въ большой нужд.

Въ обращеніи съ офицерами полка Великій Князь былъ по большей части сдержанъ, подавляя въ себ «ольденбургскую» кровь и никогда не позволялъ себ оскорбляющихъ рзкостей.

Непослушная горячая кровь отъ времени до времени все же (прорывалась, но чаще всего это было въ пылу какихъ либо строевыхъ ученій, пли по поводу пхъ, почему вскор все забывалось, тмъ боле, что посл ученія, въ офицерскомъ собраніи, Великій Князь никогда не пропускалъ случая загладить непріятный осадокъ какой либо шуткой пли другимъ какимъ либо знакомъ вниманія къ офицеру, оказавшемуся причиной раздраженія.