Великий князь Владимирский

- Слушайте все! Вчера мы потеряли терцию Казарина. И мне странно, что так произошло. Мало ли вы тренировались? И разве не вы разбили тумены Субэдэя и Байдара, понеся незначительные потери? Вон там, - показал рукой в сторону врага, - стоят такие же ублюдки, каких мы втоптали уже в землю. Они не лучше, не сильнее, чем прежние. И их ровно по одному тумену на каждую терцию. Обычное для нас соотношение. Так что я жду, что сегодня вы передумаете валять дурака и перебьете овцелюбов, согласно сложившихся традиций.

- А-а-а-а! - подтвердил рев тысяч глоток.

- И не забудьте! От возов, с награбленными в половине Европы сокровищами, вас отделяет кучка немытых пастухов, во главе с трусливой бабой. Вломите им хорошенько и отправимся пропивать честно отобранное добро!

- А-а-а-а! - радостно заорали мои головорезы.

Вроде бы мотивации им добавил. И так не сильно печальные хари, расцвели улыбками, в предвкушении обогащения. Посмотрим теперь, как там противник?

- Вроде бы их стало поменьше? - спросил у свиты.

- Тысяч двадцать, не больше, - согласился дядя.

- Значит часть все же свалила ночью.

От вражеского войска отделился десяток всадников и поскакал в нашу сторону. Любят в этом времени поболтать. Ну что ж, поеду, послушаю.

- Хан просит разрешения забрать тела павших воинов.

- Нет.

- Почему?! Обычаи войны …

- Насрать на обычаи! Вы их нарушили везде, где можно и нельзя. Так что теперь, ваши мертвецы послужат мне, в роли ограды. Пусть валяются. Потом лисы, дикие свиньи и вороны сожрут.

- Хм! Хан спрашивает, можем ли мы договориться?Наше войско вернется в Монголию, а взамен ты получишь часть добычи.

- С каких это пор вы распоряжаетесь чужим добром? Вся ваша добыча уже стала нашей. Мне не о чем договариваться с трусливыми, женоподобными голодранцами. Кстати, передай ханам, что их жены и дочери сладко стонали под моими воинами, впервые попробовав настоящих мужчин. Все, хватит слов, давайте уже воевать.

Поскрипев зубами, переговорщики вернулись к своим.

Для начала, Батый решил использовать свой многочисленный парк осадных машин. Не зря же он таскал его с собой по всему миру? Инженерный корпус не пострадал, его берегли, как залог успеха при осадах. Еще ночью детали извлекли из обоза и собрали в лагере. Теперь же машины потащили поближе к гуляй-городу и редутом. Дальность стрельбы у них составляла 250 метров, в среднем. Зато у фальконетов она была гораздо больше. Вечером в редуты приволокли остатки пороха, уксуса и ядер, на этот день должно хватить, а больше и не надо.

До позиций добралось несколько камнеметов, остальные разбили ядрами по пути, и начали готовиться к обстрелу. Однако не успели выстрелить ни разу, превратившись в кучи щепок, не зря мы потратили часть пороха на пристрелку. Первая затея хана провалилась. Посмотрим, что он еще сможет предложить.

Как оказалось, ничего нового. К нам устремилось стадо волов. Ну-ну. Когда между гуляй-городом и ревущими волами осталось сто метров, по моему знаку подожгли в неглубоком рву перед позициями, выкопанном за ночь, хворост, обильно политый маслом и топленым жиром. Стена огня остановила бегущих животных, потом они развернулись и бросились обратно, топча погонщиков.

Вот вам и цугцванг, неуважаемый Батый. Теперь ему остается или переть в лоб, с непредсказуемым результатом, или ждать, пока Днепр покроется льдом и его станет возможно форсировать. Позади - разоренная, мертвая земля, без запасов пищи и населения. Обоз прокормит, какое-то время, но до зимы не дотянуть. Сожрут лошадей и оставшихся волов и приступят к поеданию друг друга. Мне то все равно. Что так, что так сдохнут. Нам везут запасы по реке со складов, да и отбитые отары и стада еще не подъели. Можем ждать.

Понимали это и враги. И они выбрали первый вариант, бросившись в отчаянную атаку всем войском, не оставив даже резерва. Только хан, с тысячей телохранителей, задержался в тылу. Как загнанная в угол крыса, монголы, не отличавшиеся и прежде кроткостью, превратились в берсеркеров. Казалось, ничто их не остановит, ни орудия, не арбалетные болты. Остановили колья, ряд которых, шириной в 10 метров, забили в землю ночью перед гуляй-полем. Проскочить их не получилось, пришлось спешиваться и расчищать путь. Но и мои стрелки не дремали. Зрелище быстро тающих монгольских полчищ завораживало. Рядом послышались характерные звуки. Я обернулся и увидел блюющего чеха.

- Ты что здесь делаешь?! Ну-ка, брысь в вагенбург!

И все же, ценой немыслимых потерь, противник добрался до гуляй-города и начал его штурмовать.

- Скачите к арбалетчикам, перед терциями, пусть отступают, - велел слугам.