Великий крестовый поход

Поднявшись со дна, водяной поплыл к берегу. Он старел, когда уменьшалась луна, и молодел вместе с ней; этой ночью его переполняли сила и голод. Его огромное тело, размером с трех боевых коней, обросшее мхом и длинными водорослями, походило на человеческое, но имело толстый хвост, ноги с длинными пальцами и перепончатые передние лапы с когтями. Вокруг зияющего провала рта топорщились жесткие усы, красными угольками светились глаза.

Когда брюхо коснулось дна, водяной остановился. Из темных прогалин между деревьями до него донеслись звуки раздвигаемых кустов и приближающихся шагов. Гм, чем бы люди ни занимались в лесу после наступления темноты, глядишь, кто-нибудь из них и окажется достаточно беззаботным и выйдет на берег. Водяной замер каменной глыбой. Поднятая им на воде серебристая рябь постепенно разгладилась.

Из тени выскользнул чей-то силуэт, бесшумно двинулся по прибрежной траве: стройный, тонкий, лунно-белый. Зазвенел смех.

— Эй, дурачок! Смотри, как надо прятаться! — Быстрое как ветер существо слилось со стволом ближайшего дуба. — Дай-ка я тебя накормлю. — По шкуре монстра застучали желуди.

Водяной зарычал от гнева — раскатисто, как гром. Вот уже три года его дразнит вилия! Взбешенный, он даже выбрался на берег на пару шагов, царапая себе брюхо, но поймал лишь ее смех. Скоро вилия покинет лес и отправится зимовать в воды озера, но и тут водяному не суждено ее поймать. Хотя холод делал ее сонливой, она всегда замечала его приближение и ускользала. К тому же он догадывался — когда вилия не доводила его до бешенства и его туповатые мозги соображали лучше, — что не в состоянии причинить вред почти бесплотному духу.

— Я знаю, зачем ты пришел сюда, — крикнула вилия. — Надеешься пообедать кем-нибудь из людей? Ничего у тебя не выйдет. — Она взмахнула рукой, рядом с ней закружился маленький вихрь. — Эти людишки мои. — Тут ее настроение изменилось. Вихрь исчез. «Но почему они бродят здесь ночью? — удивленно спросила она себя. — И почему пришли без факелов, чтобы освещать себе дорогу? Люди всегда приходят с факелами, а эти… Даже не припомню…»

Сидя на ветви дуба, она качнулась вперед-назад, и поднявшийся ветерок распушил облачко ее волос — но он был настолько слаб, что волосы приближающихся людей едва шелохнулись.

— Они не люди! — тут же воскликнула вилия. — Вернее, не все они люди. — И она полезла выше, чтобы спрятаться.

Водяной зашипел ей вслед, скользнул обратно в воду и принялся ждать.

Из леса вышел Ванимен, возглавляя отряд своих соплеменников. Все были обнажены, если не считать поясов с ножами, но несли охотничьи копья и сети. Рядом с ним шагали Иван Субич и шестеро его слуг. Морские люди, хорошо видевшие в ночной темноте, провели спотыкающихся людей через лес, и теперь, выйдя на залитый ярким лунным светом берег, жупан и его спутники заморгали.

— Вот он! — крикнул Ванимен. — Мы его сразу заметили. Наверное, нам помогло то, что мы шли без факелов.

Иван пристально всмотрелся.

— Тот большой камень? — спросил он.

— Какой же это камень? Видишь, как светятся глаза?

Ванимен взмахнул копьем и что-то крикнул на языке морских людей. Его воины с громким плеском бросились в воду. Алчно рыча и обнажив поблескивающие клыки, водяной бросился на ближайшего, но проворный воин ускользнул. Водяной метнулся к другому — опять неудача.

В воде закружились тела. Морские люди сжимали кольцо, ныряли, кололи копьями и трезубцами. Не выдержав, водяной нырнул. Воины последовали за ним.

Долгую минуту взбаламученные воды озера успокаивались. Наступила тишина, и когда озеро вновь неподвижно застыло, небеса погрузились в оцепенелый сон. Голос одного из солдат нарушил молчание:

— Они сражаются слишком глубоко. Мы ничего не увидим.

— Если это можно назвать сражением, — заметил его товарищ. — Этой бестии даровано бессмертие до самого Судного дня. Его шкуру не пробивает даже железо. Господин, на что надеются твои охотники, пусть даже они знают колдовство?

— Их предводитель сказал, что они хотят кое-что испробовать, — ответил Иван. Он был не из тех, кто делится сомнениями с подчиненными. — А какая из его задумок окажется лучшей, еще предстоит узнать.

— Если только весь его отряд не погибнет, — возразил третий солдат. — И что тогда?

— Тогда нам придется ждать здесь до рассвета, когда сможем отыскать дорогу домой, — ответил жупан. — На берегу этой зверюге нас не поймать.

— Ей-то не поймать, но есть и другие. — Солдат осмотрелся вокруг. В его глазах отразился лунный свет.

Иван поднял висящий на груди крест. В нем виднелось небольшое углубление, закрытое стеклышком.

— В этом кресте — косточка от фаланги пальца святого Мартина, — сказал жупан. — Молитесь, как подобает истинным христианам, и никто из порождений тьмы не сможет причинить нам вред.

— Твой сын Михайло думал иначе, — осмелился пробормотать солдат.

Услышав эти слова, жупан дал солдату пощечину. Хлопок эхом отразился от стены деревьев.

— Придержи язык, болван!

Солдаты перекрестились — ссоры накликают беду.