Великий Моурави 2

- Пусть утро развернет для тебя счастливый день, хан, войди, сядь с

нами, - поднялся навстречу Саакадзе.

- Пусть и для тебя блеснет яркое солнце, - ответил хан, - но, к

сожалению, я должен нарушить твой покой. Разведчики вернулись.

- Вернулись?! - вскрикнули "барсы", вскочив, и, на ходу надевая бурки,

все гурьбой высыпали из шатра.

Саакадзе шел большим торопливым шагом. Почти у самого шатра его

встретил Караджугай-хан.

- Шайтан помог Луарсабу бежать из Тбилиси и укрепиться в Мухрани. Твои

дружинники говорят, с гор крики и звон сабель слышали. Эреб-хан, посланный в

обход, иншаллах, поймает царя. Надо на помощь храброму хану отправить

войско.

Караджугай-хан, конечно, не подозревал о запоздалости сведений: Луарсаб

в это время находился уже в пределах Имерети, а из Тбилиси ушло все царское

войско. Тем более хан не подозревал о ночной поездке Дато, Даутбека и

Ростома в Тбилиси, где они, тайно совещаясь с амкарами, предложили общими

усилиями спасти город от разрушения. Ностевцы не упоминали имя Саакадзе, но

амкары знали: такое большое дело мог решить только он.

Уста-баши пообещали "барсам" сообщить радостную новость князю Газнели,

мдиванбегам, мелику и нацвали. Больше сообщать было некому: кроме горожан и

небольшого отряда в крепости, все покинули Тбилиси. Уехал даже католикос, а

с ним и высшее духовенство. Амкар Сиуш постарался, чтобы и Баака оставил

Метехский замок. Потом тбилисцы подробно рассказали "барсам" о сражении

Луарсаба с Эреб-ханом. Этот рассказ амкаров хорошо выучили спрятанные на

ночь в расщелине скалы трое разведчиков.

Обо всем этом Караджугай-хан не только не подозревал, но если бы даже

ему и донесли, он бы не поверил.

Саакадзе, в душе посмеявшись над Караджугаем, сурово сказал:

- Думаю, доблестный Эреб-хан сам справится, не стоит наше войско

уменьшать.

- Глубокочтимый сардар, неизвестно, сколько войск у царя Луарсаба.

И Караджугай-хан, никогда не доверявший Саакадзе, погладил сизый шрам

на щеке и твердо решил послать треть войска на помощь Эреб-хану.

Саакадзе нахмурился, мысленно радуясь: "Барсам" удалось провести умного

и прозорливого хана.

Обернувшись к дружинникам, Саакадзе резко спросил:

- Откуда узнали, что царь Луарсаб напал на Эреб-хана? Может быть,

кто-нибудь другой?

- Нет, батоно, непременно царь, мы с уступа вниз смотрели, на белом

коне скакал, шашкой размахивал...

- А царь Теймураз не с ним? - хмурился Саакадзе.

- Царь непременно с ним, батоно, тоже на коне видели, только не на

белом...

- Войска тоже много, батоно, - подался вперед третий, - тваладское

знамя по полю развевается... Только Эреб-хан на другой стороне, тоже знамя

развернул. Потом все смешалось. Слышим, кто-то по выступу ползет, скорей

сбежали, сели на спрятанных коней и как сумасшедшие сюда понеслись.

- Хорошо, идите покушайте и лягте спать! - приказал Саакадзе. Он

неодобрительно слушал повеление Караджугая - немедленно отправить в Мухрани

его, Караджугай-хана, первую колонну мазандеранцев.

"Это приблизительно половина войска перса", - удовлетворенно подумал

Даутбек, смотря на шашку Караджугая.

Когда вошли в просторный шатер, там уже совещались все начальники

колонн, пожилые и молодые ханы. По расстроенным лицам Саакадзе понял: персы

боятся идти на приступ тбилисских стен.

Война с Картли оказалась тяжелее, чем думали самые искусные полководцы.

Жестокий разгром на Ломта-горе, бой у ворот Горисцихе, упорное сопротивление

народа подсказывали осторожность. Предлагали разные меры, но обходили

молчанием необходимость идти сейчас на приступ Тбилиси.

- Храбрейший Георгий, сын Саакадзе, ты лучше нас знаешь грузин, знаешь

Тбилиси, что посоветует твоя мудрость? - спросил Исмаил-хан, не раз водивший

иранские войска на приступ турецких городов.

- Я предлагаю взять Тбилиси, иначе наша победа над царем Картли не

будет полной... Потом, для шах-ин-шаха нет неприступных стен.

- Твои уста изрекают истину аллаха, но не ты ли сам вчера напоминал,

каким опасностям подвергаются сарбазы?

Георгий задумчиво потеребил вьющийся ус.

- На веселую встречу нам нечего рассчитывать, картлийцы любят Луарсаба.

Потом, знаю, запасы тбилисцы всегда надолго заготовляют... Но пусть мудрый

из мудрейших Караджугай-хан скажет, как он решил?

Вопросительно смотрели на Караджугая. Хан был в замешательстве. У него

всегда было готовое решение сделать наоборот тому, что предлагает Саакадзе.

Но Саакадзе сейчас ничего не предлагал, видно, положение серьезное. "А

может, я напрасно так ему не доверяю? Может, не следовало посылать войско к

Эреб-хану?"

Уже несколько минут молчали в шатре. Никто не смел нарушить думы

первого советника шаха.

- Благороднейший сардар Саакадзе, Исмаил-хан изрек истину, ты знаешь

Тбилиси и жителей, как свою саблю, удостой нас своими мыслями.

- Благороднейший из благороднейших Караджугай-хан! Думаю, Тбилиси можно

взять двумя способами: или сделать подкоп под стены, или попробовать

уговорить тбилисцев пасть к ногам милостивого шах-ин-шаха.