Великий поход

Весной колесница была готова. Индра подтянул все ремни, ещё раз забрался в люльку, притоптав для надёжности плетёный пол, примял дуги, пробуя их на излом — так, безо всякой причины, и остался доволен. Лучше было не сделать.

Дадхикра смотрел на маявшегося бесполезным трудом товарища тихим взглядом, не подозревая, какое коварство по отношению к их равноправию таила эта круглоногая каракатица. Не подозревая и о том, что равноправием с человеком его пока наделяло вовсе не добродушие Индры, а собственный юный возраст. Ещё не набравший сил для таскания колесниц и их вожатых.

Лето пришло с известием о разгоревшейся вражде кланов в Амаравати. Кипень человеческих сил, не имея достойных дел вне арийского благополучия, пробила внутрь.

Всегда трудно сдержать клокотание души, которую будоражит от бесполезности собственного покоя. Но клокотание души и её деятельность — вещи совершенно разные. А порой и несовместимые. Ибо одно подавляет другое, а никак ему не способствует.

Нет врага в себе самом! Не ищи в себе того, с кем ты собрался бороться лишь по причине невидения другой мишени. Иметь врага и видеть его — не одно и то же.

Атитхигва умывался. Над ручьём. Расплёскивая шумную, искрящуюся воду. Индра сидел на траве, покусывая длинный гнущийся стебелёк.

— Сейчас самое время, — сказал хотар отдуваясь, — самое время начинать.

— Думаю, что не сейчас, — возразил воин.

Атитхигва запустил ладони в прозрачный поток, набрал его сносимой по песчаному промыву свежести и разнёс воду по скользкому угловатому лицу. Он привык считать, что думает только он.

— Видишь ли, — продолжил хотар, — самое время потому, что арийцам нужна проблема вне нас самих. А попутно и её решение, которое уже зависит именно от нас. Пока всё наоборот — мы не решаем проблему, а создаём. Он имел в виду Амаравати. Индра укусил стебелёк и мечтательно проговорил:

— Колесница! Да, колесница может отвлечь внимание. Но ведь ты прекрасно понимаешь, что сама по себе она — ничто. Её достоинство неотрывно от простора, покорённого горизонта, другими словами — перемещения. Стало быть, не колесницей заманю я людей, а перемещением. Куда? Зачем? Ведь ты же сам против того, чтобы считать любую причину бегства реальностью?

— Почему бегства? Кто говорит бегства? Расселения. Продвижения. Какова сейчас Арвата? Так, кусок земли между морем и горами. А ты сделай его в десять, в сто раз больше.

— Нас рассеет по такому простору.

— С колесницей-то? Вот уж нет. Теперь ей решать, что такое обозримое пространство. Что такое «арийский мир». Да и кшатриям прибавится работы поважнее выяснения права на коровью власть.

Индра покачал головой:

— Ты что, не знаешь вайшей? Они не уйдут от своих пастбищ. Впрочем, — он вспомнил старое обещание Диводасу, — когда-то я придумал, как заманить их в дорогу.

Атитхигва с интересом посмотрел в глаза товарищу.

— Для этого, — вспоминал воин, — совет вождей должен назначить праздник коров, чтобы привлечь в Амаравати стада вайшей. Со всей округи и даже с дальних пастбищ. Посулив им за участие высокие барыши. Может быть, — лучшие пастбища. Скотники должны сами рваться на этот праздник.

— Дьяатигавья, — подсказал хотар. — Мы назовём его Великим коровьим днём. Ну-ну, продолжай.

— На одну ночь Амаравати станет прибежищем для сотен тысяч коров. А утром его гигантский загон окажется пуст. Коров уведёт какой-нибудь демон.

— Назовём его Пани, — снова вмешался Атитхигва.

— Ну вот и всё. Дальше, как ты понимаешь, начнётся погоня.

— Корова идёт медленнее человека.

— Верно. У стада должен быть запас часов в шесть.

— Это невозможно, — грустно улыбнулся хотар. —Такое стадо увести незаметно? Да от его рёва содрогнутся горы! К тому же наш добрый малый Пани — наивная выдумка. Здесь понадобится целая армия погонщиков. И не шесть часов отрыва от погони, а, по меньшей мере, двое-трое суток. Да и то самое большее — на пятый день коровы окажутся настигнуты разъярёнными скотниками.

Они замолчали. Атитхигва поднял одежду, втянул в неё худые плечи и позвал Индру за собой. Кивком.

— Я не был бы Кавьей Ушанасом, — робко начал воин, — если бы предложил тебе именно этот план.

— Верно, — не удивляясь ответил хотар, — этот план ты предложишь вайшам. Значит, стадо …

— Уведут в другую сторону. А тысячи следов и выломанные заграды должны приманить вайшей на равнину.

Атитхигва сосредоточенно думал над словами Индры.

— Но как это возможно? — тихо спросил хотар не прерывая своих раздумий.

— Положим, следы — не самая сложная часть плана. Ты забыл о колеснице. Пустим сотню колесниц, к которым привяжем катки с деревянными копытами. Всё поле забьём следами. Кто их пересчитает? Тысяча? Сто тысяч?

— А стадо в это время..?

— Постоит за лесом. В другой стороне. Чтобы потом уйти вдоль гор. Пока вайши разберутся что почём, они уже будут слишком далеко. Может быть, в месяце пути от Амаравати.