Великий Сибирский Ледяной поход

Как видит читатель из этой телеграммы, генерал Жанен был простой марионеткой, он не только не командовал, но он даже боялся вмешаться в творимые безобразия, он приглядывался к «состоянию умов» и соглашался со всем, ибо знал, что никто его не послушает. Положение на железной дороге получилось такое, что русские не смели и думать даже воспользоваться своей собственной дорогой. На адмирала Колчака за его требования просто цыкали. Между прочим, отношение к адмиралу – уничижительное обращение с ним лично – просто поражает и напоминает какое-то ослиное лягание, недостойное офицера. Когда это еще делает генерал Сыровой – удивляешься, но не очень – традиции не крепки в генерале, недавнее коммивояжерство выпирает. Но когда это делает генерал Жанен, представитель армии великой державы, армии старой, с давними устоями, щеголяющей воинской честью, – удивляешься, и очень удивляешься.

Захват чехами железной дороги в свое исключительное пользование вызвал невозможность дальнейшего планомерного отступления Сибирской армии. Она не имела куда укрыться, увернуться от наседавшего врага. К ее услугам оставалась, если хотите, застывшая под снежным покровом сибирская тайга, таежные санные дороги, безлюдные просторы, скованные морозами. Это кажется невероятным, но так и случилось – Сибирская армия сошла с железной дороги и по льдистым рекам, тайгою стала уходить на восток. Так провела Сибирская армия на морозах и в снегах всю зиму, не расставаясь с седлом, проделала путь через всю Сибирь и в январе 1920 года вышла в Забайкалье.

Задержание в пути адмирала Колчака подняло в армии взрыв негодования, и 18 декабря главнокомандующий генерал Каппель телеграфно вызвал генерала Сырового на дуэль – за оскорбление Русской армии. Но, как говорится, «Васька слушает да ест» или еще – «брань на вороту не виснет», – генерал Каппель даже не получил ответа.

Последний бой, который Сибирская армия дала большевикам под Красноярском, был последним ударом для нее – она была разбита. Отдельными отрядами разошлись ее остатки по таежным дорогам, кто на север, кто на восток. Потом, в ужасных условиях, отряды кое-как собрались вместе и под началом генерала Каппеля стали пробираться на восток, в надежде пробиться на Иркутск и закрепиться там. Двигались они по возможности параллельно железной дороге. К каждому селу подходили с опаской – нет ли красной засады. Одеты – кто во что, патроны – на вес золота, довольствие зависело от местного населения – когда большевиками село не ограблено, так сыты, а то и несколько дней идут впроголодь. От железной дороги часто их отгоняли – удалялись опять на север таежными дорогами, в обход, минула опасность – спускались и опять дальше, все в заветном направлении – на восток. Этот Сибирский Ледяной поход прекрасно описан генералом Сахаровым в его книге «Белая Сибирь». О нем в Европе почти не знают.

У адмирала Колчака не было никаких надежд соединиться с армией, и он, вероятно, даже не имел точных сведений, где находятся войска. Плененный чехами, адмирал целый месяц находился в мучительной неизвестности, и везли его черепашьим шагом, из милости, с постоянными издевательствами. 29 декабря, когда поезд стоял в Нижне-Удинске, от генерала Жанена получена была телеграмма следующего содержания: «1) Поезд Верховного Правителя задержать. 2) Золотой запас передать чешской охране. 3) Железную дорогу считать нейтральной зоной и не допускать на ней военных действий».

В Нижне-Удинске в это время уже была желательная чехам власть, и можно себе представить, что переживал адмирал Колчак (ибо местные власти все время требовали его выдачи, митинговали перед самыми окнами его вагона). 4 января он просит генерала Жанена доставить его семь литерных поездов в Забайкалье и сообщает, что подписал бумагу о передаче власти во всей восточной российской окраине атаману Семенову. 5 января от генерала Жанена последовало распоряжение: «Из всех литерных эшелонов на Восток будет пропущен только один вагон, в нем могут ехать лишь адмирал, как частное лицо, и его сопровождающие».

Адмирал ответил: «Я не могу оставить своих спутников на растерзание безумной толпы и остаюсь делить с ними участь». От генерала Жанена получено: «Я все сделал, что мог».

Адмирал предложил своему конвою и спутникам разойтись, кто может. В это время офицерами был предложен разработанный план – бежать из поезда и пробираться в Монголию, – адмирал отказался. Это был его второй отказ от этого плана. 8 января 1920 года вагон адмирала, прицепленный к чешскому эшелону, вышел со ст. Нижне-Удинск на восток. Вагон был битком набит, в нем помещалось 100 человек. На вагоне были вывешены пять союзных флагов: Франции, Англии, Америки, Японии и Чехословакии. 13 января адмирал Колчак проезжал ст. Черемхово (крупный рабочий центр – депо и угольные копи), где к чешской охране присоединилась охрана Иркутского «Политического Центра». 15 января прибыли в Иркутск. На вокзале стояли шпалерами войска «Революционной армии»…