Великий Сибирский Ледяной поход

Телеграмма Верховного Правителя адмирала Колчака командующему русскими войсками Приамурского военного округа генералу Розанову. «29 сентября 1919 г. № 118. Повелеваю Вам оставить русские войска во Владивостоке и без моего повеления их оттуда не выводить. Интересы государственного спокойствия требуют присутствия во Владивостоке русских войск. Требование о выводе их есть посягательство на суверенные права Российского Правительства. Сообщите союзному командованию, что Владивосток есть русская крепость, в которой русские войска подчинены мне и ничьих распоряжений, кроме моих и уполномоченных мною лиц, не исполняют. Повелеваю Вам оградить от всяких посягательств суверенные права России на территории крепости Владивосток, не останавливаясь, в крайнем случае, ни перед чем. Об этом моем повелении уведомьте также союзное командование. Адмирал Колчак».

Представители союзного командования в последний момент признали правильность русской точки зрения. Войска остались во Владивостоке. Этот инцидент произвел глубокое впечатление на все русские противобольшевистские круги и дал повод тревожно задуматься над истинными намерениями союзного командования.

Это событие чуть было не испортило добрых отношений, существовавших между нами и англичанами. В одну из ночей этих тяжелых дней патруль от 4-й роты Учебной инструкторской школы задержал на участке школы пьяного английского сержанта, и, когда сержант отказался исполнить требование начальника патруля следовать на гауптвахту, начальник патруля избил сержанта, вымещая на нем накипевшую злобу против вообще всех интервентов. Дабы не возбуждать еще больше страстей, пришлось этот инцидент замять.

Считали, что создавшееся положение использует со своими приверженцами Гайда. Со дня на день ожидалось его выступление, но он почему-то медлил.

Накануне выступления Гайды

15 ноября, по случаю годовщины организации Добровольческой армии, во Владивостоке состоялся парад. Полной уверенности в том, что во время этого парада не произойдет каких-либо антиправительственных выступлений, у властей не было, а потому чины войсковых частей, прибывших на парад, имели на руках боевые патроны. Однако парад прошел гладко. Вечером того же 15 ноября в Учебной инструкторской школе состоялись проводы английских офицеров, состоявших в течение ряда месяцев при школе и теперь отозванных своим правительством домой.

Утром 16 ноября по школе пролетела весть, что в только что истекшую ночь учебная команда и 2-я рота Крепостного артиллерийского батальона исчезли с Русского острова – были украдены гайдовцами. После этого остальные роты батальона по приказу начальника Русско-островного гарнизона, полковника Плешкова, тотчас же были разоружены 11-й ротой школы.

Здесь можно указать, что Крепостной артиллерийский батальон был укомплектован преимущественно чинами, всячески ловчившимися от боевых фронтов. Поэтому самозваному капитану Троецкому (в действительности он был прапорщиком запаса) совместно с какими-то типами, одетыми в форму офицеров чехословацких войск, удалось увести вышеуказанную 2-ю роту школы и по дороге прихватить учебную команду. Кроме того, выяснилось, что и от склада с винтовками и патронами бесследно исчез караул в полном составе, а самый склад оказался дочиста разграбленным.

16 ноября, в воскресенье, только что были уволены юнкера в отпуск, как в школе было получено известие, что в городе не все спокойно, а потому туда вызываются полтора батальона школы.

К отправке в город полковник Плешков приказал приготовиться трем ротам 1-го батальона (4-я рота в поход назначена не была, так как она была только что укомплектована новым составом, курса стрельбы еще не проходившим, 3-я рота также далеко еще не закончила курса стрельбы) и двум ротам 3-го батальона. Этот отряд по только что указанной причине (нахождение в отпуску ряда юнкеров) оказался очень малочисленным – нас набралось всего 280 юнкеров и стрелков при 26 офицерах и 6 пулеметах.

Пароходы, долженствовавшие доставить отряд школы в город, почему-то запоздали, и наш отряд прибыл во Владивосток перед наступлением сумерек 16 ноября. Нас опять разместили на «Печенге» несмотря на то, что полковником Рубцом был уже сделан подробный доклад о преступности размещения на «Печенге» войск, вызванных на случай беспорядков. Нужно сказать, что «Печенга» соединялась с берегом шатким десятисаженным мостиком, размещенным на каких-то плавучих понтонах. Самый выход с корабля по длинному железному трапу был также крайне неудобен, и при выходе батальона повстанцы с берега могли бы всех нас по одному расстрелять. В общем, размещение войск на «Печенге» равносильно было загону их в ловушку.

Такая обстановка понудила полковника Рубца приказать командиру 2-й роты выставить сторожевое охранение на берегу. Сам же полковник, вызванный комендантом крепости, полковником Томилко, пошел в штаб крепости, оставив меня за старшего. Вместе с полковником в штаб крепости ушли адъютант 1-го батальона, поручик Суражкевич, и горнист.