Великий Сибирский Ледяной поход

С вечерним поездом группа юнкеров 1-го Артиллерийского училища[233]возвращалась после короткого воскресного отпуска из Владивостока домой – в Раздольное. Было около 10 часов вечера, когда, миновав Седанку и 18-ю версту, поезд подошел к ст. Океанская. Здесь покой дремавшей публики был неожиданно нарушен несколькими пробежавшими по вагонам офицерами, вызывавшими всех военных выйти из вагонов на станцию. Через несколько минут все юнкера 1-го Артиллерийского училища, а было их всего примерно человек пятнадцать, и несколько офицеров и солдат различных частей собрались в маленьком зальце 1-го класса.

Два-три офицера кавказского типа и один офицер в форме батальона морских стрелков, без шапки и оружия, быстро и взволнованно объяснили вышедшим из поезда о том, что всего каких-нибудь полили три четверти часа назад батальон морских стрелков, расквартированный в казармах на Черной Речке (что всего в двух-трех верстах от ст. Океанская), вышел из повиновения своим офицерам. Дежурный офицер, вошедший в казарму, убит. Что случилось с другими офицерами и их семьями, никто не знал. Во всяком случае, их постигла, видимо, та же судьба, что и дежурного офицера. Возможно, что кое-кто бежал из своих квартир и сейчас скрывается где-либо в сопках. Возможно, что кое-кто забаррикадировался в своих квартирах и еще отбивается от взбунтовавшейся солдатни…

Выслушав весь этот доклад, подпоручик Любарский передал всех юнкеров своего училища кавказскому офицеру, принадлежавшему к чинам отряда полковника Патейшвилли, а сам, в сопровождении одного юнкера, решил следовать с поездом дальше, дабы доложить об обстановке начальнику училища.

Поезд ушел. Новообразованный отряд, не имевший на своих руках никакого оружия, кроме холодного, протоптался на ст. Океанская минут 20–30, пока «кавказские люди» не притащили откуда-то потребного числа винтовок. Но какие это были винтовки! Трехлинеек – ни одной. Вместо них имелись берданы, японские и какие-то совсем доисторические «мексиканские» карабины. Вооружившись, отряд выступил со станции. По узкой улочке, между дач, он поднимался в горы. Вот первая большая поперечная улица. Отряд свернул вправо. Его вел один из офицеров-кавказцев. По его словам, на той улице, у какой-то лавки, отряд должен был соединиться с отрядом конного дивизиона полковника Патейшвилли, двигающимся со стороны 18-й версты.

Стараясь возможно меньше производить шума, отряд следует по большой улице вправо. Луны нет, ее закрывают облака. Вдруг, чу! За горой, на востоке, слышен шум двигающейся колонны. Это они – взбунтовавшиеся стрелки. Слышен топот ног, говор людей, позвякивание походной кухни и шум повозок. Куда они идут? Отряд правительственных воинов на минуту застыл на месте, но кавказец-офицер вполголоса говорит: «Они далеко, это только эхо в горах». И снова движение, быстрое и возможно бесшумное. На углу, у лавки, соединились с всадниками полковника Патейшвилли. Их как будто совсем мало, да, кроме того, все они пешие.

По тропе, в крутую гору, среди леса, шел правительственный отряд навстречу мятежникам, шум колонны которых становился все явственнее… У бойцов напрягаются нервы: в незнакомой местности, под командой неизвестных офицеров, с допотопными винтовками, с которыми не знаешь, как даже обращаться. Но вот шум колонны вдруг почему-то стал более глух. С каждой минутой он становился все менее ясным. Почему? В чем дело? Кавказец разъясняет: «Они свернули на дорогу, ведущую сопками ко Второй Речке. Теперь их не догонишь». Некоторое разочарование закрадывается в душу, но так же, как и раньше, шагаешь неутомимо вперед: скорей дойти до казарм, скорей узнать, что случилось с несчастными офицерами батальона и их семьями…

Дорога ведет теперь уже вниз. Отряд останавливается, разбивается на несколько групп, и они, теперь уже медленно, спускаются к казармам батальона с разных сторон: может быть, кое-кто из мятежников там еще и остался? На тропе фигура в офицерском пальто мирного времени. За ним другая и две-три женщины. Первый из них – штаб-офицер, далеко не молодой. Он взволнован, подавлен и вместе с тем радостен, что правительственный отряд прибыл на выручку их…

Полковник в полном здоровье и его спутники, также, видимо, не пострадавшие от мятежников, вызывают некоторую «неувязку» в умах чинов правительственного отряда. Вопросы, ответы… И что же выясняется: да, батальон взбунтовался, дежурный офицер чуть-чуть не был убит, но, слава Богу, все обошлось без крови: бунтовщики не тронули своих офицеров, не ограбили ни квартир, ни цейхгаузов. Свои собственные фельдфебели, унтер-офицеры и какие-то люди с бело-зелеными ленточками держали бунтовщиков в полном порядке. Быстро собравшись, построившись, погрузив нужное оружие, огнеприпасы и обмундирование, они в порядке покинули казармы, уйдя неизвестно куда и силой прихватив с собой одного из офицеров батальона (чуть ли не дежурного по батальону), дабы воспользоваться им как специалистом…