Великий Сибирский Ледяной поход

Назревал серьезный вопрос, как наше командование решит задачу перехода по территории Китая. Мы слышали, что китайцы не желают нас пропускать. Ну, тогда остается у нас одно решение – пройти с оружием в руках от ст. Пограничная до ст. Раздольная по территории Китая. Наконец, китайцы согласились пропустить нас с условием, что мы сдадим им оружие и они его вернут нам, когда мы достигнем Раздольной. Наше командование категорически отказалось, так как мы китайцам не могли довериться. Были готовы к бою, мой бронепоезд «Витязь» был готов. Чехлы с пушек сняты, наш национальный флаг поднят к бою.

Жду приказа открыть огонь. Наши передовые части перешли границу, но в это время появились японские офицеры и просили не начинать боя: они лично от их командования гарантируют, что оружие они примут, сохранят и отдадут нам, как только мы достигнем нашей границы. Офицеры могут сохранить и наганы.

Мы верили японцам, мы их знаем очень хорошо по совместной боевой работе в прошлом. Подали открытые вагоны, куда и начали мы сдавать оружие, что заняло два дня, и после этого мы двинулись в поход. Мой бронепоезд они просили взорвать. «Вам его больше не надо», – говорили японские офицеры. Я получил приказ – взорвать «Витязя».

– Прощай, наш верный друг! – И, заложив пироксилиновые шашки, зажгли шнур и отошли на довольно большую дистанцию. Колоссальный взрыв, не только от пироксилиновых шашек, но мы имели большое количество снарядов для нашей артиллерии. «Сомкнули ряды» и молча пошли к китайской границе.

Ф. Мейбом Бронепоезд «Витязь» [65]

Бронепоезд «Витязь» родился неожиданно при необыкновенных обстоятельствах. Первое боевое крещение он получил при защите станций Урульга и Карымская. Произошло это после бесплодных переговоров между белым правительством в городе Чите и красным командованием. В возможность добиться мирного соглашения никто из офицеров, за малым исключением, не верил. Мы отлично знали, что даем красным возможность сделать перегруппировку войск, а когда они будут готовы, то без предупреждения перейдут в наступление. К сожалению, другого мнения было Читинское правительство. Оно было уверено, что мир уже почти подписан.

Первый удар красных был нанесен на ст. Урульга с целью захвата затем узловой станции Карымская. «Витязь» стоял на боевом участке с 1-м полком Добровольческой бригады. Командиром полка был доблестный офицер полковник Черкес. Метким огнем «Витязь» остановил красный бронепоезд «Товарищ Блюхер» и полностью уничтожил его со всем его составом, а затем сильным артиллерийским огнем заставил цепи красной пехоты залечь. Это дало возможность Добровольческому полку занять лучшую позицию. Подробности этого боя будут даны дальше.

По условиям перемирия Читинского правительства с красными, наш 3-й корпус, под командой генерал-лейтенанта Молчанова, походным порядком перешел по территории, занятой красными, из района города Сретенска в район поселка и станции Борзя. Там же была расквартирована состоявшая в 3-м корпусе Волжская имени генерала Каппеля бригада под командой молодого храброго генерала Н.П. Сахарова.

Я, подполковник Ф. Мейбом, автор воспоминаний, старый и коренной волжанин, начал Гражданскую войну в Казани рядовым офицером 1-й офицерской роты, которой командовал прекрасный человек и доблестный офицер гвардии полковник Радзевич. После упорных боев под ст. Свияжск и неудавшегося обхода группы генерала Каппеля, мы с помощью 1-го чешского полка полковника Швеца разбили латышскую бригаду Вацетиса и начали отход, задерживая противника на каждой удобной позиции. Наконец, перейдя в контратаку, в штыковой схватке опрокинули Кронштадтскую матросскую группу с латышским личным конвоем Троцкого. Отброшенный противник бежал к ст. Свияжск, преследуемый нами. Будь у нас кавалерия, то товарищ Троцкий, находившийся среди своих бегунов, попал бы в наши руки. Было обидно, что он скрылся на наших глазах. И было больно слушать, когда из наших рядов раздались крики: «Кавалерию, кавалерию!» – зная, что ее у нас не было.

Я уже командовал офицерским взводом, когда получил приказ отправиться в Казань в распоряжение генерала К., который меня назначил в Первый Казанский стрелковый полк. В полку только два батальона, рядовой состав исключительно татары. Получаю приказ принять 1-й батальон. В батальоне 400 татар, из которых большинство никогда в армии не были и лишь небольшой процент служил в Императорской армии. В батальоне пять офицеров и нет совершенно унтер-офицеров. Делали все, что было в наших силах, чтобы привести рядовой состав в воинский вид, но это было не так-то легко – некоторые татары не говорили по-русски. Мучаем их и себя с утра до ночной темноты в построениях и, главным образом, рассыпному строю.